Вспомнила его и вздрогнула. По правде сказать, одним своим видом правитель внушал ей плохо контролируемый страх. Именно с перепугу Каяра и выдавала ему такую околесицу, за которую становилось стыдно сразу после того, как Кайтаран уходил с глаз долой. Но смотреть без дрожи на его изуродованное тремя толстыми неровными шрамами лицо оказывалось невозможно.

Огромный, высокого роста, широкоплечий и могучий правитель казался зверем, которого боги случайно наделили человеческим разумом, а шрамы, идущие от левой стороны лба к правому уху, только усиливали впечатление. Такие раны не оставляли существа без проклятых когтей: здесь явно не обошлось без монстров, населяющих Закрытые земли. Каяра усмехнулась сама себе: мысль о том, что Кайтаран был там, на этих опасных землях, и остался жив, лишь усиливала страх. Становилось понятно – перед тобой не только сильный мужчина, но и маг, способный на жуткие вещи.

– Каяра! – позвал ее один из возившихся на площади. Пригляделась и увидела Нуласка, направляющегося в ее сторону. В присутствии жрицы правая рука Васила, Нуласк, обычно молчал, но сейчас двигался с таким решительным видом, что у той засосало под ложечкой: сегодня не хватало только разговоров о любви! То, что соплеменник влюблен в нее, ни для кого не было секретом, и одно время Каяра даже думала ответить ему взаимностью, но мужчина так и не решился ни на что дельное. В конце концов, она тоже перестала ждать его действий и уже даже успела позабыть ту давнюю историю.

– Каяра! – он подошел ближе и, тепло улыбаясь, заглянул в глаза. Женщина мысленно усмехнулась: с его подходом к делу надо иметь в запасе вечность, не меньше. – Я хотел сказать, – начал он на редкость бодро, – если с Кайтараном не сложится, я готов занять его место. Понимаю, не самый лучший вариант, но если больше никого не найдется…

– Если больше никого не найдется, я попрошу Васила сделать мне одолжение, – зло ответила жрица. – Вашими стараниями я чувствую себя самым нежеланным созданием в этом мире.

– Да нет же, я не то имел в виду, – Нуласк схватил ее за плечо и попытался прижать к себе, но тело Каяры уже перестало подчиняться разуму. – Я бы давно был с тобой, если бы ты этого хотела, – услышала она будто сквозь сон.

Видение, как всегда, пришло не вовремя. Перед глазами были тучи. Тяжелые, грозовые, готовые разразиться крупным холодным дождем. А прямо под ними летел дракончик: маленький хрупкий забавный неумеха. По тому, как неуверенно он махал крыльями, как беспомощно колыхался его хвостик, скорее мешая, чем помогая полету, по тому, как легко сносил его ветер, было ясно – ребенок в небе первый раз. Каяра осмотрела окрестности в поисках родителей, но не нашла. Он взлетел один.

Драконы не птицы, в отличие от пернатых, их полет требует обучения, и дети, хоть и оборачиваются в первый раз неожиданно, в небе никогда не остаются без сопровождения старших. Кто бы из взрослых ни был рядом, он взлетит следом, чтобы не дать стихии отнять маленькую жизнь. Этому несмышленышу не повезло. У его жизни не случилось опекунов.

В небе громыхнуло, тучи исторгли на землю потоки воды, и дракончик, вздрогнув от неожиданности, накренился. Ошибки оказалось достаточно, чтобы ветер подхватил его в свои грозные лапища и потащил за собой, чтобы там, вдали от родных, разделаться с ним окончательно.

– Нет, – еле слышно произнесла Каяра, – нет! – изогнулась в попытке обернуться, но тщетно, только резкая боль сковала тело.

– Цвет, – услышала она голос Нуласка, но не сообразила, что хочет соплеменник. – Цвет! – требовательно повторил он