– И не смотри на меня так, – проворчала, пытаясь скрыть смущение,– поверь мне, если я буду готовить, то нас ожидает смерть либо от голода, либо от заворота кишок, а питаться все время полуфабрикатам мне нельзя. Так что теперь, это твоя обязанность. Сам-то умеешь готовить?

– Так себе,– пожал он плечами.

– Так себе это лучше, чем отвратительно, – удовлетворенно кивнула головой, – с тебя завтрак, обед и ужин, с завтрашнего дня.

Покорно кивнул.

– Во сколько завтрак?

– Ну, я раньше десяти вряд ли выберусь из своей комнаты, так что примерно к этому времени.

Я наблюдала, как он хмурится, пытаясь что-то понять, но поскольку кроме молчания опять ничего не дождалась, то продолжила:

– Поехали дальше. Если ты успел заметить, я маленько не в форме, – руку на отсечение даю, что этот гаденыш еле сдержался, чтоб не ухмыльнуться, – да-да, можешь не усмехаться, сама прекрасно знаю.

При этих словах он весь сжался:

– Простите, я не собирался…

Черт, похоже, испугался, что наказывать буду. Ой, как тяжело-то, шаг в сторону и все, он уходит в глубокий окоп, наполненный тошнотворной покорностью.

– В общем, убираешься в доме и поддерживаешь порядок теперь тоже ты, – сердито буркнула, ожидая, что теперь он точно взбунтуется и пошлет меня подальше. И, конечно же, не дождалась. Опять тишина. Очень некстати всплыла фраза Ника про передник и щетку для пыли, отчего я чуть не засмеялась. Еле удалось сдержать нервный смех, а то точно подумал бы, что я маленько того, на голову больная.

– Все ясно? – уточняю на всякий случай.

– Да, – легкий кивок.

– Чудесно. А чтоб тебе не было скучно с таким набором дел, будешь еще крышу на гараже перекрывать. Сообразишь как, или лучше сразу мастера вызывать?

– Чего там соображать, все просто.

Ого, целую фразу выдал. Прямо, разболтался не на шутку!

– Вот и отлично. А в машинах что-нибудь понимаешь?

Кивнул.

– Что понимаешь? Что у нее четыре колеса, спереди баранка и где-то внутри мотор? – мне хотелось, чтобы он начал разговаривать, потому что покорное молчание выводило из себя.

– Я работал на станции техобслуживания, – пояснил он, тряхнув головой. Что, патлы мешают? Ну, вот пообвыкнешься, все равно побрею, как бы ни сопротивлялся.

– Отлично. Машина старая, но дорога мне как память, если сумеешь ее завести и заставишь ехать, то буду безумно благодарна.

– Сделаю.

– Вот, в общем-то, и все, что мне от тебя надо, – подвела я итог, радуясь, что тяжелый разговор подходит к концу, – теперь давай по поводу браслетов поговорим.

В тот же миг, начавший было только расслабляться Тим, весь сжался. Не знаю от чего страха, злобы, бессилия. Все причины ужасны, и мне в этот миг стало безумно неудобно перед ним, стыдно и как-то мерзко за все происходящее:

– Я не буду заставлять тебя надевать его, – поспешила произнести вслух, чтобы успокоить, – и сама носить не собираюсь. Я уберу их в сейф, запру и обещаю не доставать. Но ты должен понимать, что доверия между нами пока нет, и я была бы полной дуррой, если бы их отключила. К тому же твой фиолетовый уровень к таким вольностям не располагает. Они будут убраны, но активированы. Если надумаешь что-то выкинуть, будь готов к тому, что я отдам непосредственный приказ, – ненавидела себя в этот момент, чувствовала последней гадиной, но проговорить эти моменты было необходимо, – все понял?

– Да, – последовал сдержанный ответ.

– Благодаря активированным браслетам, ты не сможешь уйти. Радиус действия, по-моему, метров триста, так что сможешь перемещаться по дому, чинить гараж. Отойти дальше сможешь только рядом со мной. Ясно?