– Как бы я хотела ей помочь! – Девочка невольно прошептала это вслух.
Манжетта заглянула в лицо подружки:
– Кому?
– Деве, когда она придет!
– Чем мы можем помочь, мы же не воины? Разве вот напрясть побольше да наткать для воинов.
– А она?
– Кто?
– Дева. Она же тоже не воин.
– Не знаю…
Спрашивать об этом у гостя не решились, Жаннетта подумала, что можно спросить у матери или у кюре.
Но ни у кого не спросила. Через несколько дней случилось то, что определило всю ее дальнейшую жизнь.
– Жаннетта… Жаннетта…
Разморенная на солнышке девочка с трудом разлепила глаза и обомлела! Неподалеку в воздухе висели полупрозрачные фигуры. Жаннетта сразу узнала их, потому что много раз видела в церкви, это святые Екатерина и Маргарита!
Чуть подальше вдруг сильно колыхнулся большой куст смородины, то ли взлетела птица, то ли кто-то шел. Стоило девочке повести туда глазами, как фигуры святых исчезли. Жаннетта едва не заплакала, проморгать такое! Но тут же услышала Голоса:
– Мы здесь, только нас не видно…
Как перевернули ее жизнь эти Голоса! Сколько раз после она будет обращаться к ним и просить о помощи! Но помощь придет не столько самой Жанне, сколько благодаря ее вере всей Франции…
В тот день была очередь семьи Манжетты пасти общее стадо, и Жаннетта точно знала, где найти подружку. Манжетта следила, чтобы овцы не разбредались слишком далеко, поэтому крутить головой приходилось постоянно. Вдруг она увидела Жаннетту, та спешила явно с каким-то потрясающим известием. Оттащив Манжетту в сторону к большому кусту орешника, подружка зашептала на ухо:
– Я их слышала!
– Кого?!
– Голоса!
– Какие голоса?
Чего они шептались, непонятно, все равно вокруг только овцы.
– Голоса, – снова со значением повторила Жаннетта, почему-то глядя в небо. – Они сказали, чтобы мы готовились.
– Кто?
– Мы.
– К чему готовились?
– Чтобы мы были добрыми прихожанками и послушными дочерьми. А еще девами.
– А…
Голоса не требовали ничего предосудительного, потому Манжетта чуть успокоилась, но почти сразу сообразила:
– Так к чему готовились-то?
– Помочь Деве.
– В чем?
– Освободить Францию и еще обиженному королю!
Манжетта ахнула: простые деревенские девчонки должны помочь той, что будет помогать королю?! Об освобождении Франции почему-то не думалось.
При этом как-то забылось и о самих голосах. Вспомнила о них Манжетта только через пару дней:
– А ты больше ничего не слышала?
Подруга сокрушенно помотала головой.
– Но, наверное, нельзя слышать всякий день. А ты на исповеди об этом скажешь?
Вот это вопрос! Голоса велели быть доброй христианкой, значит, лгать нельзя. Но если рассказать о Голосах, то мало ли чего подумают. Конечно, Жаннетта не боялась инквизиции, в Домреми мало кто о ней слышал, но рисковать не стоило, сочтут помешанной и начнут смеяться!
– Я подумаю.
Она решила для начала рассказать все матери, может, та что подскажет?
Изабелла долго вглядывалась в лицо дочери, пытаясь понять, действительно ли та что-то слышала или это буйная фантазия подрастающей девочки? Так и не поняла, но посоветовала пока никому ничего не говорить, подождать, если еще будут Голоса, тогда и расскажет.
А потом снова был тот самый страшный сон, и Изабелле стало казаться, что он предупреждал о возможных бедах с Жаннеттой именно из-за Голосов. Знать бы матери, насколько она права и неправа одновременно…
ВОКУЛЁР
Это была странная война. Собственно, войной ее назвали позже, а тогда Франция просто десятилетие за десятилетием жила в состоянии вялотекущего противостояния. То, что началось обычной ссорой с дележом в королевском семействе (из-за наследства, конечно), постепенно превратилось в бесконечные стычки между сторонниками англичан, которых французы презрительно называли годонами (хвостатыми), и бургундцев с одной стороны, и арманьяками – с другой.