– Сегодня что-то изменилось? – задал вопрос хозяин пещеры, когда гость сделал паузу в своём рассказе, чтобы отпить терпкого вина, хорошо восстанавливающего силы.

– Да, брат, случилось. Я почувствовал бунт! Отрицание устоев и традиций, готовность к новому, необычному. И знаешь, от кого это исходило? От младшей дочери барона. Почти ребёнок, но пламя в ней уже сейчас нешуточное.

– И? – нетерпеливо подался вперёд собеседник из глубины кресла.

– И я отдал ей дар. Правда, она была в таком состоянии, что, скорее всего, ничего не почувствовала. Потому, когда я проводил Шаю до её пещеры, решил вернуться и объяснить девочке её ответственность и преподать первый урок. Но я не нашёл её в замке. Она сбежала!

– А ты не ошибся, Дар? – слегка нахмурился брат вожака клана. – Что за сумасбродство – в такую погоду идти в горы!

– Чувствую, что была у девочки причина. Я пытался найти её, кружа над скалами, но тут налетела гроза… – ещё один глоток из кубка, и гость встал из кресла. – Прости, брат, но не могу больше беседу поддерживать. Ты не против, если я займу тот угол?

И, получив согласие, Дар направился к выбранному месту, на ходу меняя ипостась с человеческой на драка.

15. Глава 15

Открыв глаза, Элия никак не могла понять: то ли сон продолжается, потому что ещё окружал её такой же мутный сумрак, как в том помещении, где мужчины, называющие себя драками, вкушали поздний ужин и пили вино, то ли она уже проснулась в сарае, куда с вечера забрела с Арпаком.

Сон… Какой странный. Кажется, что аромат пряностей, дополнявших вкус жареной баранины, ещё витал в воздухе, а жар от пламени, разгоревшегося в огромном камине, до румянца разогрел щёки. Что там было ещё? Тот, чьё имя Дарк, сказал, что он уже одарил избранницу зерном магии. О ней говорили. Жаль, что это всего лишь сон.

Да и как такому не присниться, если с первого мгновения, как пришла в себя в лачуге прибрежной, только о том и думала, как вернуться в горы и найти драков. Что бы ни делала, о чем бы ни говорила – постоянно помнила о цели, ради которой убежала из родного замка.

Хотела было вздохнуть привычно о несбыточности мечты, но вдруг мысль молнией разум осветила: «А вдруг не сон то был, а предвестник магический? Вдруг зерно, невесть как брошенное в меня драком, начало прорастать?»

Попав в монастырь, где тётка-хранительница библиотеки довольно быстро научила её читать и писать, Элия неожиданно для себя пристрастилась к чтению. Только не интересовали девочку пыльные фолианты, описывающие жизнь и подвиги святых во имя Наставника небесного. От теософских рассуждений и толкований одной фразы, сказанной кем-то сто лет назад, растянутых на двадцать страниц, её клонило в сон, начинала мучительно болеть голова и хотелось убежать куда-то подальше. Даже когда приходилось переписывать похожие друг на друга рукописи, юная послушница старалась не углубляться в их смысл.

Но были в библиотеке книги, которые и выбросить прежним хранителям жалко было, и читать такое казалось грешно. Прятались они на самые дальние и высокие полки, чтобы ни один проверяющий, даже случайно, увидеть их не смог. Отцы-контролирующие особо и не искали. А вот страдающая взаперти девочка-подросток, которой не хватало не только свежего воздуха, но и физической активности, облазила все стеллажи вдоль и поперёк. Опираясь на свой небольшой опыт, Элия уже поняла, что самые скучные тексты сокрыты в больших и толстых томах, с которых сдувают пылинки, а их обложки натирают специальным составом для пущей сохранности. Листая же тонкие, покрытые таким слоем пыли, что казались обёрнутыми в пушистый мех, книжечки, Элия узнала, что отважные рыцари существуют исключительно для того, чтобы совершать подвиги и отправляться в опасные путешествия ради одного взгляда прекрасной дамы, а разбойники всех мастей сплошь благородны и милосердны к своим жертвам, разговаривают с ними почтительно, ограбив, отпускают с добрыми пожеланиями. Правда, среди этого хлама девочке попадались и познавательные книги, написанные нормальным живым языком. Не заумным псевдонаучным и не слезливо-возвышенным, а таким, каким говорят живые люди.