– Он иногда бывает строг и напыщен, но человек неплохой. Я думаю, как узнает вас поближе, подобреет, – улыбнулся Игорь присев на кровать и чуть попрыгал, оценивая мягкость матраца.

– А ужина не будет? – Аркадий осмотрел тумбочки.

– Будет, только завтра. Также, утром вам принесут новую одежду. В этой вы выглядите как батраки. Ну всё, я уезжаю, приеду через недельку. Петра Константиновича не обижайте, – улыбнулся Игорь и на прощание пожав всем руки вышел из домика.

– Как-то всё складно да гладко, – Максим выбрал себе кровать, и подняв подушку в чистой наволочке понюхал её.

– А что, я молчу! – заметив на себе взгляд Соколова ответил Миха, – меня всё устраивает.

– Кэп, по дежурству – как обычно? – Макс подошёл к окну и отдёрнув занавеску выглянул.

– Да, всё как обычно. Я, Миха, ты под утро, – ответил Николай проверяя надёжность двери.

– Ну, тогда отбой! Я спать, – Максим разделся, и вдыхая аромат чистого постельного белья закрыл глаза.

Остальные не заставили себя долго ждать, и через полчаса в домике воцарилась тишина. Лишь Соколов сидел за столом, будто хранитель спокойствия, и положив перед собой пистолет снаряжал магазины патронами.

Дежурство было номинальным, Соколов и парни прекрасно понимали, что в случае неприятностей, в этом маленьком домике они не смогут ничего сделать, но от непрошеных ночных гостей защититься стоило бы.

Рано утром на пороге появился парень в отутюженной полевой военной форме с серыми погонами, в фуражке и с пистолетной кобурой на поясе.

– Господа! – громко поприветствовал он, при этом машинально поднёс два пальца к козырьку фуражки, но увидев нацеленный на него пистолет убавил свой бас, – Пётр Константинович через полчаса ждёт вас в штабе.

– Ты дурной, что ли? – Миха убрал пистолет и подошёл к нему, – тебя в армии не учили стучаться прежде чем войти?

– Учили. Я адъютант Петра Константиновича, поручик Вольский.

– Плохо учили, поручик, – отозвался Соколов со своей кровати. – Одежду принесли?

– Принесли, – коротко ответил Вольский, и открыв дверь впустил внутрь солдата с бумажными свёртками. – Пётр Константинович ждёт вас через полчаса в штабе. Завтрак подадут туда же. Просит вас одеться согласно полевому уставу. Я подожду вас на улице.

– Муштра. Надеюсь, по плацу не придётся ходить, – Миха развернул пакет и посмотрел на принесённую форму.

Каждому выдали коричневые штаны свободного кроя, рубашку с высоким воротником, китель с большими блестящими пуговицами, ремень с двуглавым орлом на бляхе и яловые сапоги.

Все размеры подобрали идеально, на всех китель сидел как влитой, лишь на худощавом теле Аркадия висел мешком. К форме предполагались и головные уборы – фуражки с короткими мягкими полями и кокардой в виде орешка с красным кружочком по центру.

По достоинству оценив качество материала и пошив новой одежды, вся группа в сопровождении адъютанта Вольского направилась к штабу.

Здание находилось на другом конце лагеря. Домики служили для расположения личного состава. По дорожкам перемещались множество мужчин самого разного возраста. Кто-то по пояс голый с полотенцем, кто-то уже в форме. Возле других построек солдаты выстроились в одну шеренгу, и видимо местный сержант что-то у них проверял. Перед адъютантом и следующими за ним людьми все расступались, но большинству и дела не было до незнакомцев.

Штаб располагался в тени деревьев у леса и представлял из себя большое здание, не менее тридцати метров в длину, построенное из таких же щитов. Стоял он отдельно, на удалении от остальных домиков. У входа дежурили двое с винтовками, и при виде входящих или выходящих они вытягивались по стойке смирно.