- Ты умеешь этим пользоваться? - я обратилась к Маше.

- Нет, откуда? - девушка неподдельно удивилась моему вопросу. - Меня, между прочим, как и вас, похитили и держали в плену, - прозвучало как оправдание.

- Ага, и язык ты выучила в плену, - усмехнулась я словам девушки.

- Яна, ну зачем ты так? - за Машу заступилась Даша.

- Да что ты такая доверчивая-то? Ее подослали, чтобы она меня из клетки вытащила, но при этом та девка-рептилия ее не тронула, сама сказала, - почему-то вспылила и на Дашу накричала. - Она знает язык и много еще чего. Тебе не кажется, что она такая же, как и они? Может, это все специально подстроено? - несу какой-то параноидальный бред. - Здесь нельзя никому доверять.

- Слушай, ты, - Маша решила показать зубки. - Я могла бы тебя и не вытаскивать из той клетки. Если б не я, сдохла бы уже давно. Это первое. Второе - не ори на Дашу. Если б не она, ты б и до моего прихода не дотянула бы, - вздохнула девушка облегченно. Значит, пар спустила. А это значит, испугана она не меньше моего.

- Если бы не я, она бы здесь и не оказалась, - вдруг подала голос Даша. - Яна, прости меня, это я во всем виновата! - девушка расплакалась.

- Прекрати, я не считаю тебя виноватой. Я заступилась, потому что считала, что должна это сделать, - мне становится стыдно и порывисто обнимаю Дашу. - Прости.

- Девочки, мне кажется, нам пора поторапливаться, - Маша указывает глазами на табло, которое мы ранее не заметили. На нем начался обратный отсчет.

- Ты права, - я подскочила к конструкции и начала лихорадочно осматривать ее. Бессистемно понажимала на кнопки, и все три двери по очереди открылись. - Залазьте! - я отдаю команду, а девушки послушно ее выполняют.

Мы забрались в капсулы. Места мало. Хватает, только чтобы встать. И меня сразу же пристегивают ремни, до жути похожие на те, с кушетки-капсулы. Они плотно зафиксировали тело в вертикальном положении, и я сосредотачиваю все внимание на табло управления. Нажимаю кнопки и двери на трех капсулах закрываются, и началась вибрация. Когда на табло обратного отсчета появилась цифра десять, под нами открылся люк, и мы провалились вниз.

Мы не успели отлететь достаточно далеко, чтобы нас не зацепил взрыв. Нас тряхнуло так, что капсулы разъединились. Мою капсулу сильнее всего задело взрывной волной. От невероятного по своей силе удара мое жалкое транспортное средство перекрутилось вокруг своей оси раз сто. И я порадовалась, что не ела ничего накануне.

Когда немного пришла в себя, я пыталась рассмотреть другие эвакуационные капсулы, но не могла. Станция, с которой мы так вовремя успели сбежать, тоже уже скрылась из вида. Вернее, то, что от нее осталось.

Осознание, что я осталась одна в открытом космосе, настигло меня спустя несколько часов. Ждать подмоги неоткуда, девчонки тоже разлетелись после взрыва. И что дальше? Что делать в такой безвыходной ситуации?

Боже, как я раньше была не права. Думала, у меня проблемы, Ан нет, это были житейские трудности. Вот она, проблема! Я осмотрела капсулу, насколько мне позволяли ремни безопасности. Еды нет, впрочем, как и воды. Кислород тоже не безграничен и его дай бог на пару суток, а затем все - смерть. Вот и пожила Майорова Яна на белом свете, мир повидала, себя показала. Я не паниковала, помнила, что от паники учащается сердцебиение и, соответсвенно, кислород расходуется больше. Черный юмор заставлял даже усмехаться своим мыслям.

Если останусь жива, буду жить на полную катушку. Никаких оглядок на мнение общества, на то, что скажут люди. Тем более, насколько я понимаю, здесь из людей были только мы: я да Маша с Дашей. Хотелось расплакаться, выплеснуть свое отчаяние в надежде, что станет легче, но не могу. Отец всегда говорил, что слезами горю не поможешь. Вспомнила отца и брата. Отец военный, и мы часто переезжали по гарнизонам и частям. В одном из таких гарнизонов мама и заболела, наверно, она долго чувствовала себя неважно, но молчала. Чтобы папа не беспокоился и не переживал, чтобы нас не пугать. Когда у мамы поднялась температура, отец был на суточном дежурстве, и мы с братом запаниковали. Он побежал к отцу, но его не отпустили домой, просто было некем заменить. Он пришел утром, когда мама уже бредила. Пока нашли машину, пока подписали рапорт на то, чтобы покинуть часть. Она, к слову, была какая-то секретная. Я до сих пор не знаю, что это было за место. Нас оставили дома, но я уже тогда понимала, что все. Мама домой не приедет. Брат ругал меня. Но что возьмешь с пятилетней малявки? Но она не вернулась. Сперва реанимация, кома и все. Отец приехал домой через неделю постаревшим на десять лет. И мы стали жить втроем. Девятилетний брат, пятилетняя я и тридцатилетний отец. Мы еще год прожили в этом гарнизоне, и как только у отца представилась возможность переехать в большой город, мы уехали.