- Какой ужас! – восклицает Сина не вполне искренне, просто потому что она не способна никому сопереживать, - может врачу следует вас обследовать?

- Нет, воспоминания скоро должны вернуться сами.

- Я понимаю, что вы больны, но Талиас сказал, что если не явитесь, то он сам придет, а перед этим отзовет всю стражу от ваших покоев. В прошлый раз вы сильно пострадали, когда такое случилось, все слуги гудят об этом.

Я поджимаю губы и замечаю на лице Сину усмешку, которую она тут же прячет за серьезностью. Похоже, Сине забавно, что даже королева Делва оказывается невольницей в своем доме и не может отказать мужу.

- Ладно, жди здесь, сейчас выйду, - бросаю я и прикрываю за собой дверь.

Судорожно обсматриваю комнату и пытаюсь включить наушник, но все бесполезно – Барта на том конце нет.

И что мне делать? Не собираюсь я делить супружеское ложе со старым королем Талиасом! Господи, да он же отец Геррука.

Бросаюсь к комоду и самое острое, что нахожу там – ножницы. Не лучшее оружие для самообороны, но хоть что-то. Прячу их в ботинок и решительно направляюсь к двери.

Сина все еще ждет снаружи.

- Вы не переоделись? – хмурится она, - Талиас любит, когда вы приходите в пеньюаре и с легким макияжем. Я бы помогла…

- Сегодня обойдется, - нервно отрезаю я, ускоряя шаг.

Когда мы поворачиваем к лестнице, я застываю на первой ступени, подняв голову. Сердце заходится в бешеном ритме, все чувства обостряются и тело плохо подчиняется мозгу.

Потому что вижу его.

Наверху стоит Геррук во всей своей красе – нелюдимый холодный принц в одеянии, которое безумно подчеркивает всю его мужественность.

Сердце замирает, чтобы в ту же секунду подпрыгнуть к горлу.

Но с самим кронпринцем что-то не так: под глазами появились тени, щеки стали впалыми, а взгляд теперь не просто равнодушный – он теперь будто и не живой. Кажется, что Геррук глубоко подавлен и из-за этого становится еще больше отстраненным от остального мира.

Что же его так гнетет? Вряд ли дело в моем исчезновении. Думаю, Геррук не слишком ко мне привязался, вокруг ведь полно девушек, которые гроздьями готовы вешаться на кронпринца. И они больше ему подходят, чем я. Беглая землянка.

Из-за этих мыслей сердце болезненно сжимается, шипучая ревность расползается по телу, но я ее старательно заглушаю.

Геррук проходится по мне равнодушным взглядом и продолжает молча спускаться, словно меня для него и не существует. Точнее, не существует Делвы.

А может и о Луне он уже успел забыть…

Когда Геррук проходит мимо, Сина фыркает ему в спину:

- Вообще-то с матерью надо здороваться!

Я каменею, не в силах поверить, что Сина пошла на эту провокацию. Видно же, что он не в настроении для шуток.

Шаги Геррука замедляются, пока он не останавливается. Его спина выглядит настолько ровной и твердой, словно выложена из каменной кладки и сверху покрыта бетоном.

- Разве здесь есть моя мать? – спрашивает ледяным голосом, так, что аж морозные иголочки пробивают кожу.

- Да, королева Делва, жена твоего отца! – продолжает Сина. – Она считается твоей мамой, и ты должен был поклониться и поприветствовать ее как подобает.

- Прекрати, - не выдерживаю я, - идем, Сина, - говорю и поднимаюсь по нескольким ступеням, придерживаясь рукой за перила.

Под ребрами такая тяжесть, что я едва переставляю ноги.

Чувствую себя какой-то прокаженной с этим лицом под ненавистным взглядом Геррука и хочется поскорее уйти.

Не выдерживаю и смотрю вниз на последней верхней ступеньке. Геррук не уходит, он все еще стоит там и смотрит на меня так внимательно, будто может одним щелчком пальцев расщепить мое тело на атомы.