Девчонки шушукались за спиной и злорадно хихикали. Кажется, боевик достал своей наглостью не только меня. Октаэль визжал и матерился, брызгая слюной во все стороны. Судебный пристав опасливо изучал новоприобретение боевика и меня. Когда над нашими головами раздался грозный взбешенный рык:

 – Во имя небес, что тут происходит?!!

Затихли все мгновенно. Помощники пристава от неожиданности ослабили хватку. И я смогла выпрямиться из своей унизительной позы. Лорд-ректор обогнул Октаэля и, встав сбоку, так чтобы всех видеть, обвел толпу разъяренным янтарным взглядом:

  – Повторяю еще раз: Что. Здесь. Происходит?

Под злым янтарным взглядом ведьмочки мгновенно стушевались и попятились в аудиторию. И дракон получил возможность увидеть красного и встрепанного аспиранта, едва не рвущего на себе волосы. Бровь ректора поползла вверх:

 – После занятий, господин Варус, зайдете ко мне.

Аспирант пополотнел. Но лорд-ректор смотрел уже на судебного пристава и голос его был вкрадчиво-опасен:

 – Господин судебный пристав, я не сомневаюсь, что любой может ошибиться. – Пристав надулся от важности еще больше и открыл рот, чтобы возразить. Но ректор ему не дал: – Вот ваши люди, например, сейчас удерживают мою невесту.

Вся важность с пристава слетела, как прошлогодняя листва и он в ужасе уставился на меня. Неужели городские чиновники знают о том, кем является ректор?

 – Отпустите, ее, пожалуйста.  – Голос ректора был медово-приторным, и опасным, как черный яд, от которого нет и никогда не будет противоядия. Потому что делают этот яд на крови самой жертвы. Предварительно ее прокляв. – Дорогая, – убийственный янтарь драконьих глаз впился теперь в меня. И я ощутила, как по коже пробегает мороз. – Покажи господам судебным приставам браслет.

Каким-то невероятным образом тихий голос ректора проник во все уголки. И все потрясенно замерли. Я старалась не смотреть на своих подруг. Потому что даже не представляла, какие у них сейчас глаза. Мне хватило с лихвой огромных, как крышка от бочки, и перепуганных глаз Октаэля и судебного пристава. Его помощники отпустили меня мгновенно.

Я осторожно растерла затекшие запястья. А потом нехотя выставила вперед руку с браслетом. Рядом кто-то охнул. Пристав попятился. И, мелко-мелко кланяясь, забормотал о том, что произошло досадное недоразумение. И он не хотел ничего плохого. При этом бросил на Октаэля такой убийственный взгляд, что сразу стало понятно: вся эта затея с арестом незаконна. Наверняка, дело рук обнаглевшего от безнаказанности боевика. У меня в груди снова заалели злые угольки. Но вкрадчивый голос ректора быстро остудил мои эмоции:

 – Октаэль, я смотрю, ты в последнее время стал опасен для самого себя. Ради твоей же безопасности посидишь у себя в комнате под замком. Пока не будет готово зелье. Отправляйся прямо сейчас.

Движение ректорской кисти, и прямо перед носом рогатого боевого козла возникает портал. И Октаэль мигом ныряет в него головой вперед. Не иначе, как ректор воздушным пинком помог.

Как-то незаметно коридор опустел. Ведьмочки вернулись к прерванному занятию. Октаэля ректор отправил порталом. Пристав и его люди исчезли незаметно. И мы с ректором остались в коридоре одни. Я поежилась. Еще не успев удалить боевику рога, я наколдовала ему еще и козлиные уши. Ай да молодец я! Драконище меня теперь прибьет. А ректор устало вздохнул:

 – Адалия, вот скажите мне, пожалуйста, как с вашими талантами, вы не только до сих пор живы, но и умудрились почти завершить обучение? Вас же без присмотра вообще оставлять нельзя!