Принц грозно навис над испуганной девушкой, замечая, как ее голубые глаза расширились от страха, но слезы высохли, огонь не потух, и только гордость да врожденное упрямство не давали бедняжке упасть без чувств.

— Не обману... Но как я могу доверять вам? Мне нужны гарантии.

Миранда боялась Дирка, боялась будущего, но глупышкой не была.

— Будут вам гарантии.

Сильные пальцы сжали холодную и тоненькую ручку Миранды. Синяя нить магии оплела пожатие принца и девушки. Она вздрогнула, хотела вырвать ладошку, но Дирк не позволил.

— Теперь наша сделка оформлена и вступила в силу. Нарушившего ее ждет смерть. Я помогу вам, вы мне. Все честно.

«Не совсем», — сурово отозвалась совесть принца, но флер ее не слышала и согласно кивнула.

5. Глава 5

Я сжимала и разжимала кулаки, с беспокойством меряя шагами спальню. Фанни сидела на кровати со своей сумкой и смотрела на открытое окно, старательно прислушиваясь к звукам. Вчера подружка помогла, умудрилась подсыпать в чай флерона Бутби слабительное. Отличный шанс для побега, но я понимала, что двум беззащитным девушкам просто не добраться одним до столицы. С каким злорадством я подслушивала, как Саймон жестко отчитывал охранника, и ненавистный флерон Бутби больше не сидел вальяжно, раздавая указания служанкам, но зато сторожил главный вход. Ключи от всех дверей находились у него. Мы сделали только хуже, разозлив охранника. Поэтому я не представляла, как Дирк справится.

Вчера там, в саду, на мгновенье мне почудилось, что я не ошиблась и Дирк — благородный флерон. Но как вовремя он открыл свое настоящее лицо, и теперь я буду начеку. Единственное, что меня удивило — это плата. Я думала Дирк потребует огромную сумму и придется распрощаться с маминой заначкой, но флерон запросил опасное зелье. Больше всего коробило, что Дирк мог причинить зло моим созданием. Оттого на душе скребли кошки, но вырваться из плена Саймона хотелось в сотни раз сильнее.

Я отказалась от тяжелого сундука и, как Фанни, собрала сумку. Только вышла она объемнее, чем у подружки. Время шло, стрелки часов перевалили за полночь, беспокойство нарастало.

Целый день я была сама не своя, вернувшись из сада, долго не могла уснуть. А когда все-таки провалилась в сон, разбудил отчим. Он буквально влетел в спальню и сдернул с меня одеяло. Спросонья я не сразу сообразила, в чем дело. Саймон же, быстро оглядев, довольно цокнул и без всяких объяснений вышел вон. После до меня дошло: отчим проверял, на месте ли я, и связал «проблемы» флерона Бутби с моим побегом.

Если я думала, что после этого Саймон подарит мне больше свободы, то ошиблась. Отчим, наоборот, запретил покидать комнату вплоть до закрытия ее на ключ, если я не согласна.

— Не нужно, — попросила, ощущая, как падаю низко, вымаливая одолжение ненавистного мерзавца. — Я все равно чувствую еще слабость после болезни и никуда не пойду. Просто вдруг мне станет нехорошо, и я не смогу позвать на помощь Фанни.

— Не придумывай, — нагло усмехнулся Саймон. — Ты здорова, но назло снова мне перечишь.

Как же я его ненавидела! Как хотелось бросить правду в лицо, что мама догадалась, каким он был, и хотела меня защитить. Что нашла в сейфе латив, ее записку и деньги. Что мерзавец не получит ни гроша, и я не выйду замуж за его сына. Но, сцепив зубы, я молчала и опустила голову, чтобы спрятать в глазах ненависть к отчиму... Ухнула сова, совсем рядом. Мы с Фанни встрепенулись, несколько мгновений глядя друг на друга. Потом, прижимая к груди пожитки, осторожно подкрались к двери. Она тихо заскрипела, а я зажмурилась: в спящем доме любой шум был подобен грому в грозу.