- Потому что я умираю.     

3. Часть 3. Аня

- Анна Александровна, ситуация… прямо скажем не очень радужная.      

Мой врач снова бегло просмотрел результаты анализов и взглянул на меня.   

Вроде бы в глазах было сочувствие, но черт бы все побрал, именно его я видеть не желала.       

- Я умру? 

Предпочитала знать о подобных перспективах здесь и сейчас. Потому что в коридоре меня дожидалась дочь. Да, в компании с моей мамой, но… Мама, обожающая меня, во-первых, будет раздавлена тем, что я ей скажу совсем скоро. Во-вторых, ей уже за шестьдесят. Родила поздно, можно сказать, совершенно случайно, когда они с отцом уже и не надеялись. Папа ушел слишком рано. И вот теперь я сама была больна.      

Сдавать анализы я не собиралась. Чувствовала себя прекрасно, ничто меня не беспокоило. Ровно до тех пор, когда не пришлось пойти в клинику и не сдать кровь. Именно в этот момент выяснилось, что у меня смертельный диагноз.       

- Все мы когда-нибудь умрем, - философски изрек врач.     

- Вы понимаете, о чем я, - сказала в ответ веско и четко.     

- Шансов на выздоровление не так много, Анна Александровна, - ответил врач. - Но если мы прямо сейчас начнем лечение…     

Знаете, я часто спрашивала себя о том, что стану делать, если подобное случится. Может, не стоило дергать тигра за усы, но я все же была подвержена подобным сомнениям.     

Я задавала себе вопрос - а если вдруг заболела? Что ты сделаешь, Аня? У тебя на руках дочь. О ней никто не позаботится, кроме тебя. Что ты предпримешь? И у меня не оставалось ни единого ответа на эти вопросы.   

До этого самого момента.           

- Мы его не начнем, - просто сказала, поднимаясь на ноги.      

Да, это было жутко малодушно. Да, у меня имелся призрачный шанс, которым я могла воспользоваться. А потом проваляться в палате и уйти, не дав своей дочери и капли того, что я должна была дать.    

И кому бы от этого стало легче?       

- Знаю, что скорее всего, ничего у нас не получится. Поэтому хочу побыть со своей малышкой максимально долго. Надеюсь, вы меня поймете.     

И я вышла из ненавистного кабинета, взаправду рассчитывая на то, то врач меня поймет.       

- Лера! Лер, перестань дурачиться. Мы едем к твоему папе, - сказала я как можно жизнерадостнее, на что моя дочь вновь насупилась и отвернулась.      

- У меня нет папы, я знаю, - заявила она.     

Отвернулась, прижимая к себе плюшевого енота. Странно, но именно эта игрушка нравилась ей как-то особенно.     

- Есть. Есть, я же говорила.     

Присев на корточки перед дочерью, я взяла ее за плечики и заставила посмотреть на себя. О болезни ей, конечно же, не сообщала. У меня имелся иной план, и я собиралась ему следовать.      

- Ладно, - кивнула Лера, прижав к себе игрушку. - Поехали.      

И вот теперь я стояла напротив того мужчины, которого любила все эти годы, и от которого была вынуждена скрывать наличие общего ребенка, и признавалась ему в том, что дни мои сочтены.    

Конечно, совсем не так я представляла себе эту встречу. Будем честными, я не представляла себе ее вообще.    

Мы не должны были увидеться, и если бы не мой диагноз…      

- Подожди, - шепнул Васнецов, зарываясь пятерней в волосы на затылке.       

Этот жест был таким знакомым, что у меня сердце пропустило удар. Впрочем, я очень быстро взяла себя в руки.     

- Ждать я не могу. Нет времени, - ответила ему и, подойдя к дверному проему, взглянула на дочь, которая с упоением смотрела мультики.         

Рядом тут же оказался Роман, и от аромата его парфюма у меня начало сносить крышу. Или продолжило - ведь подобное я чувствовала рядом с ним всегда. Даже когда нам нельзя было думать о подобном.