Он подался через столик и накрыл свою руку моей. Нужно было убрать ладонь, но я почему-то сидела и тупо смотрела на то, как сильные длинные пальцы лежат поверх моих, вдруг показавшихся хрупкими и почти прозрачными.       

- Сейчас это неважно, - помотала я головой.     

- Разве? Ты же знала, что… они погибли. Почему не пришла с Лерой раньше?     

Неужели он не понимал и этого? Чувство вины, неподъемным грузом лежащее на моих плечах, было слишком осязаемым даже сейчас. И добавлять его к тому, что ощущал Васнецов, я не желала. Если бы не сложившиеся обстоятельства, все осталось бы точно таким же, как месяц назад. Я бы помнила Рому, но делала бы все возможное, чтобы мы с ним никогда не встретились.       

- Я думаю, ты и сам знаешь ответ на этот вопрос, - тихо ответила и, высвободив ладонь, принялась за еду, так вовремя принесенную официантом.      

Некоторое время мы ели в полном молчании. Я почти не чувствовала вкуса - лишь горечь, которая и без того стала моим спутником слишком давно. Но поесть было необходимо.     

Васнецов отложил приборы и некоторое время сидел, просто глядя на меня. Я же делала вид, что увлечена стейком, но когда он заговорил, застыла.      

- Я встречался со знакомым врачом… стой… не надо морщиться! - сказала Рома, когда увидел реакцию, явно отразившуюся на моем лице.      

- Ты знаешь, что я об этом думаю, - процедила в ответ, тоже откладывая приборы.      

Насиловать себя и дальше едой не хотелось.       

- Знаю, но он сказал, чтобы я принес ему результаты твоих анализов. Он их просмотрит, посоветуется с коллегами. Скажет, что делать дальше…     

- Ничего не делать! Ничего. Не. Делать! Как ты не понимаешь? Я приняла решение.    

- Но почему? Я этого не могу взять в толк, Аня! Почему?     

Я сделала глубокий вдох. Делиться своими мыслями на этот счет и пространно пояснять понятные, как мне казалось, вещи, не желала. Но зря думала, что Васнецов вот так просто примет мое решение.      

- Я была рядом с подругой, которая смертельно болела. Ее сейчас нет. Я видела, как она страдает. Дело даже не в физической боли, нет. Она страдала потому, что уходила. Медленно угасала, одна, в больничных стенах. Вдали от своих детей и мужа. Я так не хочу!        

- Но она хотя бы боролась! - запальчиво произнес Васнецов.    

Я лишь горько усмехнулась и спросила:     

- И?      

Он промолчал, лишь упрямо поджал губы. Я слишком хорошо знала это его выражение лица. Рома наверняка уже продумал, что станет делать дальше, как сможет меня переубедить. Но пока собирался оставить все как есть, а я - могла воспользоваться этой передышкой.      

- Давай просто съедим по чизкейку, хорошо? - предложила Васнецову, и когда он вскинул на меня глаза, добавила лукаво: - Ты же помнишь, он здесь просто фантастический.       

9. Часть 9. Роман

Я пытался уважать решение Ани. Но если я позволю ей сдаться, то кто станет бороться? За нее, за Леру, за будущее? Я не мог, да и не хотел заменять Лере мать. Ей нужна была сама Аня. И мне - тоже. Несмотря на то, что позволил судьбе раскидать нас в разные стороны, я никогда не переставал в ней нуждаться.        
Так как снова не удалось добиться от нее ответов насчет болезни, я понял, что должен действовать иначе. Может, это было не слишком честно, но иного выхода я не видел. Время уходило, а вместе с ним и шансы на удачное лечение.                           
Поэтому, когда мы вернулись к Ане домой из кафе, будившего внутри столько воспоминаний, я попрощался, сделав вид, что ухожу. Сам же, оказавшись на пороге, подал знак ее подруге, чтобы вышла вместе со мной.