«Пески Иводзимы» оказались немного устаревшей, но хорошей, добротной картиной. И был в ней один момент… совершенно замечательный, когда Уэйн, проведший своих солдат через ад к победе, восклицает: «В жизни не чувствовал себя так здорово! Как насчет сигареты?» И только он протягивает своим ребятам пачку, японский снайпер – бах! – и убивает его. Ник, сам того не замечая, вытащил сигарету и закурил.

– Па-ап, – протянул Джой.

Ник послушно вышел на балкон.

БР не предложил Нику кофе из своего кофейника, хотя разговор их начался ровно в половине седьмого утра в понедельник. Произнести «С добрым утром» он также не удосужился, только: «Я всерьез надеюсь, Ник, что ты до чего-то додумался. От этого многое зависит».

– С добрым утром, – тем не менее сказал Ник.

– Я слушаю. – БР подписывал или притворялся, что подписывает какие-то бумаги.

– Нельзя ли мне кофе?

– Я слушаю, – сказал БР.

Что ж, обойдемся без кофе. Ник сел, сделал глубокий вдох.

– Кино.

– У меня нет времени на сократические диалоги. Переходи к сути.

– Это и есть суть.

БР неторопливо поднял на него взгляд:

– То есть?

– Я думаю, что ответ на нашу задачку способно дать кино.

– Каким образом?

– Тебе нужны обоснования? Могу составить памятную записку.

– Просто расскажи.

– В тысяча девятьсот десятом году, – начал Ник, – США производили десять миллионов сигарет в год. К тридцатому мы производили в год уже по сто двадцать три миллиарда. Что произошло между двумя этими датами? Три события. Первая мировая война, помешательство на диетах и появление звукового кино.

БР слушал.

– Что касается войны, то солдатам неудобно было таскать с собой на поле боя трубки и сигары, поэтому им выдавали сигареты. И привились они так быстро, что в семнадцатом генерал Першинг отправил в Вашингтон каблограмму, в которой говорилось: «Табак является незаменимой частью повседневного рациона. Нам нужны тысячи тонн табака, и немедленно».

Ник не стал упоминать о том, что в 1919-м, сразу после войны, появились и первые жертвы практически неслыханного до той поры заболевания, именуемого раком легких. В Сент-Луисе декан медицинского факультета созвал студентов на производившееся им вскрытие бывшего пехотинца, сказав, что они вряд ли когда-нибудь увидят другой такой случай.

– Итак, мужчины перешли на сигареты. В двадцать пятом Лиггет и Майерс начали печатать рекламу «Честерфилда», на которой женщина говорит прикуривающему мужчине: «Выдыхай в мою сторону». Так было нарушено табу, разделявшее курящих и некурящих по половому признаку. Однако прошло несколько лет, прежде чем мы действительно объяснили женщинам, почему им стоит курить. Джордж Вашингтон Хилл, только что унаследовавший от отца «Американскую табачную компанию», ехал в машине по Нью-Йорку. Остановившись на светофоре, он заметил на углу толстуху, уминавшую шоколадку. Потом рядом с ним встало такси с элегантной дамой на заднем сиденье – и что она делала? Курила сигарету, быть может как раз «Честерфилд» Лиггета и Майерса. Добравшись до своего офиса, Хилл распорядился о начале рекламной кампании под лозунгом «„Лаки“ вместо шоколадки». И на женщин снизошло озарение. С тех пор они дымят себе и дымят. Как ты знаешь, они вот-вот обратятся в основных потребителей нашей продукции. К середине девяностых женщин среди курильщиков станет, впервые в истории, больше, чем мужчин.

БР поерзал в кресле.

– Что еще появилось тогда же? Звуковое кино – двадцать седьмой год, Эл Джолсон. Что в нем такого важного? Да то, что перед режиссерами возникла проблема. Нужно было чем-то занять актеров, пока те разговаривают. И режиссеры вложили им в руки сигареты. Зрители смотрели, как закуривают их идолы – Кэри Грант, Кэроль Ломбард. Та же Бетт Дэвис – паровозная труба, да и только! А сцена в конце «Сейчас, путешественник», когда Пол Хенрейд закуривает для нее и для себя по сигаретке, держа обе во рту? Открытие целой области сигаретной эротики. А Богарт? Богарт! Ты помнишь первые слова, с которыми обращается к нему Лорен Баколл в «Иметь и не иметь», их первой совместной картине?