Синдер отпустил его и поднялся на ноги. Он неотрывно глядел на стонущего Джарда, и жалость к избитому человеку боролась в нем с яростью от того, на что пришлось из-за него пойти. Он не хотел причинять эрроузам вред.

«Все мужчины должны быть братьями» – пронеслась у него в голове залетная мысль.

Райнер застонал, заваливаясь набок.

– Что теперь будем делать?

– Пойдем домой, – сказал Синдер и обратился к Джарду: – Если снова пристанете ко мне или к Райнеру, я вам руки и ноги переломаю. Кивни, если понял.

Джарду удалось кивнуть разок, и Синдер оставил его лежать на земле.

Они с Райнером заковыляли своей дорогой, но боль начала брать над ним верх. Плечо и рука пульсировали, болело так, словно… ну, словно его избили дубинкой. Равновесие он тоже держал с трудом, а несколько зубов шатались в лунках. Синдер харкнул кровью еще разок, задаваясь вопросом, не сломана ли у него челюсть, и пощупал ее. Было очень больно, но он сомневался, что это перелом.

Пошатываясь, они с Райнером пошли прочь от эрроузов, но остановились на краю зеленого пятачка, ожидая очереди, чтобы перейти одну из примыкающих к скверу дорог.

Проходящий мимо караульный, седовласый и широкий в поясе, окликнул их:

– Это вы двое хамов, устроивших заварушку, о которой я слышал?

Синдер покачал головой:

– Нет, сэр. – Он указал на эрроузов, в десятке метров от них, которые медленно поднимались на ноги. – Это были те четверо. Мы просто шли домой.

– Где живете?

– В приюте Пресвятой Огненной Девы.

– В сиротском приюте Чоффа?

Синдер кивнул.

Караульный с подозрением глянул на него.

– И что? Хочешь сказать, по пути домой вы ударились рожами о парочку дубин?

Синдер выдавил улыбку. Иногда улыбка помогала сгладить неприятные эмоции.

– Вы поверите, если я скажу, что мы залезли на дерево и упали? Должно быть, мы пересчитали все ветки, пока летели вниз.

Караульный недовольно и с отвращением покачал головой.

– Парень, я ж не слепой. Я кое-что видел из того, что произошло. Стоял прямо здесь. Идите домой. Возможно, позже у меня возникнут вопросы, если тем четверым будет что добавить о причинах вашей ссоры.

– Да, сэр, – ответил Синдер.

Когда Синдер и Райнер присоединились к остальным за ужином, очередь из сирот тут же обратила на них внимание. Это было уже после стычки с эрроузами. Парни щеголяли ранами, и на них были направлены широко раскрытые глаза и указующие пальцы. Слышались громкие подозрительные вздохи, оживленное бормотание и шепот, даже несмотря на то, что говорящие прикрывали рты ладонями.

Синдер выпрямился, стараясь не обращать внимания на то, какие слухи о них пошли. Он подавил дрожь, когда плечо и руку пронзила пульсирующая боль. Самые меньшие из его ран. Сильнее всего болел рот, губы опухли от удара дубинки Джема. Райнер же, напротив, сгорбился, ссутулив плечи и опустив голову.

Затем появился мастер Чофф. Директору хватило одного взгляда, и его лицо грозно нахмурилось. Скрещенные на груди руки отражали недовольство.

– Мне установить площадку для поединков?

От боли и воспаления Синдеру было тяжело шевелить губами, но он сумел выдавить:

– Нет, господин.

Еще больше восторженных шепотков и хихиканья поднялось, когда Джард, Стард, Джем и Фон, еле волоча ноги, вошли на кухню. Они выглядели еще более потрепанными, чем Синдер и Райнер.

Повариха Несл оглядела всех, мрачно качая головой и с выражением явного беспокойства на лице.

– Что с вами всеми произошло? – спросил мастер Чофф Джарда и других эрроузов. Он нетерпеливо ждал ответа, в то время как очередь из сирот прекратила перешептываться, строя домыслы, и начала прислушиваться к разговору.