Исполняя волю Петра I, от границ державы в неведомые степи, горы, моря и пустыни двинулись генералы и офицеры, солдаты и казаки, чтобы проторить путь на Восток. Судьба первопроходцев будет незавидна – мало кто из них вернулся назад… Но придет время, и по проложенному ими пути пойдут другие. Все это будет, обязательно будет! Пока же Россия лишь осваивает правила будущей Большой Игры…
Итак, мы отправляемся в начало далекого XVIII века, в эпоху, когда Россия впервые оборатилась лицом на Восток, сразу же столкнувшись с противостоянием Туманного Альбиона. Это станет прологом будущей Большой Игры.
Автор
Еще долго ли нам, ребята, на Дарье стоять?На Дарье стоять, ребята, караул держать? —Мы Дарью-реку пройдем рано с вечера,А Кувань-реку пройдем в глуху полночь,А в Хиву придем вкруг белой зари…Из песни уральских казаков
Предисловие
…В глухую пору XVI века по берегам реки Яик, что текла на юг к Хвалынскому морю, русские казаки поставили первые станицы и начали обживаться в диком краю. Жилось там несладко: зимой лютые морозы, летом жара и суховей, но казаки выживали и крепости духа не теряли. Добывали зверя, рыбу ловили рыбу, тем и питались, коров и овец не заводили, да и на земле не работали. Необходимые товары покупали на торгах в волжских городах или выменивали на рыбу у приезжих купцов. Был у казаков и свой укрепленный городок – Яицкий – против устья реки Илек (Рубежной) на Голубом городище. Предприимчивые казачьи атаманы, помня о сибирских подвигах Ермака, на свой страх и риск собирали время от времени шайки удальцов, готовых идти за ними во всякое время на край света за добычей, как тогда говорили – «за зипунами». Налетая на киргизов и хивинцев, они отбивали стада и отары, после чего, нагруженные добычей, возвращались домой.
С Москвой у яицких казаков отношения не сложились. Не желали яицкие исполнять царские указы. По этой причине по указу царя Федора поймали самого горластого из яицкого атаманов Богдана Барбошу, заковали в цепи, увезли в Москву, где прилюдно на Лобном месте и казнили. Но тише от этого на Яике вовсе не стало.
Между тем на Москве умер царь Федор, не оставив наследника, после чего на трон сел брат царской вдовы Борис Годунов. Новый царь начал безжалостно казнить казаков за их набеги на татар и ногайцев. Ну а как настоящему казаку без разбоя, с чего тогда жить? Почесали казаки кудлатые головы: решили так, коль татар и ногайцев грабить нельзя, будем грабить персиян! И в тот же год отдуванили на Яике богатый караван хивинских купцов. Тогда же от одного из пленных вызнали, что хан Хивинский Араб-Мухаммед каждое лето отъезжает из Хивы с войском и вельможами на реку Амударью, где отдыхает и охотится. В Хиве же оставляет немногочисленную стражу.
– Коли случай такой представился, грех будет его себе в пользу не обратить! – заявил на войсковом круге атаман Нечай Шацкий. – А не повоевать бы нам Хиву! Войска там нет, зато золота, самоцветов и парчи каждому столько достанется, что и на десяти конях не увезти!
Бросил о земь смятую шапку атаман и встал посреди круга, подбоченясь: мол, жду общего решения. И решение себя ждать не заставило.
– Любо! Любо! – взорвался криком войсковой круг. – Веди, Нечай, надоело по степям за киргизами гоняться! Хотим за знатной добычей на Хиву!
Тогда же в поход решили идти больше полутысячи казаков. После этого сразу начали готовиться к предстоящему дальнему походу.
Весной 1603 года казаки спустились на стругах по Яику в низовья у селения Кош-Яик, где отряд Нечая сделал передышку. Собрали большой обоз, чтобы было на чем обратно дробычу везти. Снова собрали войсковой круг. На нем войсковой дьяк стал было протестовать против дальнейшего похода, стращал степным зноем и хивинским войском, за что тут же повешен атаманом Нечаем. Как звали мятежного дьяка, для истории так осталось неизвестным, но местные горы с тех пор яицкие казаки прозвали Дьяковыми. После этого отряд двинулся с обозом по старой Хивинской караванной дороге через Эмбу и Устюрт.