На неожиданный вопрос царя Дмитрий Кантемир лишь развел руками:

– Только то, государь, что Индия-страна лежит за песками и горами и это страна неслыханных богатств.

– Сие и мне известно! – вздохнул Петр I. – А еще мне известно, что к Индии португальцы и голландцы уже добрались морями, но по суше туда еще никто, кроме Александра Македонского, дойти не смог!

В небе с треском рассыпались очередные петарды. Царь допил токайское и подозвал к себе сидевшего поодаль с купцами графа Апраксина, чтобы поговорить с ним уже на темы злободневные – морские.

Впрочем, Петр, как известно, ничего не делал просто так, а потому и разговор об Индии и близлежащих к ней странах завел тогда совсем не случайно. Дело в том, что несколькими днями ранее получил он донесение из Астрахани от тамошнего обер-коменданта Чирикова, будто местные купцы, ведя торги на Тупкараганской пристани в Каспийском море, имели большой разговор с заезжим трухменом Ходжой Нефесом, который требовал встречи с русским царем по важному делу, намекая, что дело это касается богатств великих. О себе Нефес Ходжа говорил, что является известным ученым-ходжой, потомком Пророка и одного из трех первых халифов.

После этого впечатленный Чириков допросил трукменца, и тот рассказал о некоей речке в хивинских песках, где золото можно доставать пригоршнями. Прочитав послание, велел царь того трухменца к себе для разговора личного в Москву доставить.

Забегая вперед, отметим, что Ходжа Нефес заявился с рассказом о золотой речке к астраханскому обер-коменданту вовсе не по своей инициативе, а по велению тупкараганского владетеля Сайдали-султана, состоявшего в подданстве у калмыцкого хана Аюки. Калмыцкий хан делал в данном случае свою игру, стремясь «подружить» Петербург с Хивой, так как боялся и воинственных хивинцев, и соседствующих с ними астрабадцев. Рассуждал при этом Аюка просто: если царь Петр пошлет людей искать золотую речку, заключив с Хивой мир, то хивинцы более не тронут и его. Если же царь Петр пошлет солдат и те разгромят хивинцев, то опасность с юга исчезнет для Аюки сама собой.

Следует отметить, что за несколько лет до описываемых событий Петр I уже вступал в переписку с хивинским ханом, владения которого лежали по обе стороны реки Оксус. Хан искал тогда поддержки России для подавления непокорных племен. При этом хивинский хан абсолютно не понимал, что собой представляет огромная и могущественная Россия. Поэтому в обмен на защиту русских хан предложил русском царю… стать его вассалом. Тогда, будучи занят делами дома и в Европе, Петр на это глупое предложение даже не обратил внимания.

При этом в Астрахани по приказу Петра вот уже несколько лет удерживали хивинского посла Ашур-бека. Дело в том, что посол был уличен в 1711 году с несколькими другими хивинцами и бухарцами в преступной переписке с турками на предмет сдачи им Астрахани. При этом именно Ашур-бек стоял во главе заговора и должен был поднять в нужное время на мятеж всех правоверных в городе.

Казнить посла Петр тогда не разрешил, но и домой не отпустил. Помимо всего прочего, у Ашур-бека отобрали несколько ранее подаренных хивинскому хану пушек. И хотя Ашур-бек являлся послом не властвующего ныне в Хиве хана Шергази, а его предшественника Ануш-Мухаммеда, но нынешний хан о задержанном посланнике, разумеется, знал. При этом никакого недовольства по поводу посла он не проявлял, явно стремясь отгородиться от темных дел Ануш-Мухаммеда.

В России начала XVIII века далекая и загадочная Индия представлялась сущим раем, спрятанным за бескрайними степями, безводными пустынями и непроходимыми горами, где под ногами сверкают самоцветы, в тени тропических цветов поют сладкоголосые птицы-сирины, а люди пребывают в вечном блаженстве и неге.