— Может, выйдем на улицу? Тебе здесь душно.

— Нет, нет, — закачала головой. — Мне сейчас станет лучше. Просто нужно подождать.

— Это ненормально. Когда-то ранее у тебя случалось уже такое?

— Эм-м... — замялась, не зная, что ответить.

— Ксюша, ты же знаешь, я не люблю, когда мне врут, — жёстко надавил. — Поэтому хочу услышать от тебя чёткий, а главное – правдивый ответ.

Всё же открыла глаза. Подняла голову вверх, сталкиваясь с его взглядом. Он был уже не таким тёмным, как прежде. Но всё равно в нём ощущалась жёсткость, твёрдость.

— Как я могу вас знать, если я вас не помню? Да и вообще, кто вы такой, чтобы я вам что-либо рассказывала?

— Ксюша! Не выводи меня! — рявкнул.

— Да хватит меня Ксюшей называть! Я же говорю, меня Анжелика зовут! Анжелика, — проговорила по слогам, надеясь, что так он поймёт. — Вы слышите?

Если уж врать, то врать до конца.

Рука на моей талии сжалась сильнее, крепче. К себе ближе припечатал. Упёрлась ладошками в широкую грудь. Отодвинуть от себя пыталась как можно дальше.

От его близости сердцебиение в очередной раз сбилось. Обнажённую кожу на спине жгло от его к ней прикосновений.

Почему я так реагирую на него?

Стиснул мой затылок ладонью, не давая мне вырваться.

— Отпустите, — оттолкнула его от себя.

— Зараза мелкая! — прорычал.

— Хватит меня оскорблять, — вспыхнула как спичка.

Вмиг его глаза загорелись. А губы еле заметно дёрнулись в улыбке.

— Всё та же, — покачал он головой. — Вспыхиваешь как огонёк, — резко дёрнулась, но куда уж мне. Держит мёртвой хваткой. — И ты мне сейчас говоришь, что ты не Ксения?! — его голос источал такую агрессию, что у меня дрожь по спине прошла. И дыхание оборвалось.

Хватка на моей талии усилилась.

— Почему ты продолжаешь врать? Я же знаю тебя как облупленную, — пристально вгляделся в черты моего лица. — Не изменилась.

— Что?

— Красивая.

— Что?!

— Где ты была всё это время? Почему мне соврали? Сказали, что ты умерла.

Я ничего не понимала. О чём он вообще? Прищурилась. Силилась хоть что-то понять о том, что он говорит. Хаотично начала думать, пыталась хоть что-то вспомнить. Но ничего не получалось. Просто белая пелена. Только мигрень сильнее разошлась.

С губ сорвался стон. Неосознанно вцепилась в мягкую ткань пиджака.

— Почему ты с Вершинским? Какого, мать твою, чёрта ты с ним?!

Вновь начал заводиться. Злиться. Непонимающе уставилась на Андрея.

— М-м-м, с кем? — не поняла я.

— С Вершинским?

— Ты... Вы что-то путаете, — хмурясь, покачала головой. — Его фамилия Абрамов. Не Вершинский. И я Анжелика.

— Хватит! — рявкнул он.

Вздрогнула. Вся сжалась. Зажмурилась, желая оказаться как можно дальше отсюда. От этого человека. Он меня напугал.

Почувствовала прикосновение к своему запястью. Сильная рука обхватила мою тонкую ручку и повернула ладонью вверх.

Распахнула глаза. И увидела, как Андрей смотрит на моё запястье. Пристально. Внимательно. Туда, где виднелась небольшая светлая полоска шрама.

Откуда он?.. Об этом никто не знал. Я всегда по возможности старалась прикрыть его. Не хотела, чтобы кто-либо видел его. Но сегодня с открытым платьем это было сделать проблематично. Но никогда и никому постороннему о нём не рассказывала. Лишь Пчёлка о нём в курсе. Потому что знает, кем была поставлена эта метка. Об этом невозможно забыть.

В груди начало нещадно печь. Больно вспоминать о том, что было. Это всегда останется шрамом на моей душе.

В глазах начали собираться слёзы.

Нет. Нет. Нет. Только не сейчас. Я не должна показывать никому своей слабости. Тем более при постороннем мужчине. Я ведь всегда была сильной, стойкой. Тогда почему сейчас так хочется разрыдаться?