— Я знаю, как давно ты ждешь. Давай сегодня я все сделаю сам, — последнее слово вызывает в ней отторжение, но ради такого парня она готова потерпеть. Даже немного унизиться.

Оля готова на очень многое, чтобы обрести свое счастье. Она ненавидела брутальных, крутых мужиков, какими были отец, жених сестры, ее будущий муж. Она хотела нормального парня. Ну и что, что он оказался геем. Разве не должна женщина бороться за свое счастье?

— Я бы хотел ответить… — выдыхает после влажного, глубокого поцелуя Паша, но Оля бет его по руке, тянущейся к штанам и просит:

— Я никогда этого не делал. Лучше научи меня.

Паша округляет глаза. Сразу видно, насколько его завела эта фраза. Простая, но при это очень приятная.

Да и член, дернувшийся под ладошкой Оли, подтверждает ее мысли. Ей радостно, что у него стояк. Но Оля не уверена, что он задержится долго, стоит ей расстегнуть рубашку и показать две упругие сиськи с уже давно торчащими сосками.

Медленно.

Так медленно расстегивает она пряжку ремня и целует. Целует. Целует. Грязно так, блудливо. Вылизывая губы, подбородок, сильно торчащий кадык. Он неимоверно ее завел еще в первый день знакомства.

Уже тогда она ощутила прилив между ног, а сегодня там, кажется, затевалось цунами. Так мокро там только во время менструации.

Расстегнув окончательно пряжку ремня, Ольга решительно вытаскивает из петли пуговицу. Тянет молнию вниз. Затем берется за штаны.

И Паша приподнимается, уже задыхаясь от желания оказаться в шелковой глубине мужского горла.

Он-то как раз не понимает разницы, ведь секса с девушкой у него не было.

Приспустив боксеры, в руки Оли толкается достаточно длинный, как и сам Паша, член. Очень приятный на ощупь, но сильный. Исследуя испещряющие его вены, Оля задыхается и облизывает враз пересохшие губы.

— Что дальше? — тихо спрашивает Оля, на что Паша только сжимает челюсть и кулаки, чтобы просто на засадить в этот рот поглубже и не слышать тупых вопросов.

24. Глава 23.

Но он сильно не хочет испугать того, к кому испытывает впервые за три года очень сильные чувства.

— Лижи головку по кругу, — приказывает он, и ему внезапно нравится это ощущение власти. Ведь раньше чаще всего пассивом был именно он. Принимал в себя мужскую страсть и не пытался главенствовать.

Но здесь. Он такой молоденький этот Олег. Разница вроде небольшая, но женственные черты лица дают ощущение полной неопытности. И как же Паша оказался прав.

Тем более он убедился в этом, когда язычок смешливо пощекотал головку и неуверенно слизал выступившую капельку.

Ох, черт. Паше нестерпимо приятно. Так приятно, что он сам сжимает свои яйца, чтобы хоть немного замедлить рвущееся наружу напряжение.

— Паша…

— Теперь вылизывай его по всей длине.

Она подчиняется. С энтузиазмом принимается за полировку ствола, чувствуя языком каждую выпуклость, во рту обильную слюну.

— Плюнь на него и разотри по головке большим пальцем.

То, чем она сейчас занималась, было столь грязным и развратным, что она просто отстранилась от ситуации и мысленно решила сделать все, чтобы Паша кончил. Чтобы потом понял, что не только мужчина может доставлять такую радость.

Когда темно-розовая головка достаточно увлажнена, Паша берет ее руку и заменяет свою, чтобы Олина активно гладила его, пока он цепляется в руль и просит. Умоляет.

— Возьми его в рот. Соси. Только не напрягайся.

Стоило Оле накрыть член шёлковой глубиной рта, она тут же ощутила дискомфорт и рвотный позыв.

— Дыши, — приказывает Паша и давит на затылок, отмечая, что никогда не трогал таких шелковистых волос. Никогда еще никто для него так не старался.