Но больше мне интересно, что происходит там.

Слышу приглушенные голоса и пытаюсь сосредоточиться.

— Ты долго не открывал, — слышу низкий голос и замираю. Тамерлан. У Илия. Черт…

— А ты никогда ко мне не заходил. Такая честь для простого работяги.

— Ты себя недооцениваешь. Я помню, как перед смертью Асада проклинал тебя. А это дорого стоит.

— Что тебе нужно, — гораздо грубее ответил Илий. Эта тема ему неприятна? И кто такой Асада?

— Где твое гостеприимство? Мне так и не удалось познакомиться с твоей девушкой на празднике. Мужики говорили, что соска что надо?

— А с чего такой интерес? — в голосе Илия слышатся угрожающие нотки, но тут же звучит шлепок. Судя по всему, руки об плечо.

— Ну ты че… Думаешь, отобрать хочу?

— Только если подготовить для армии, сомневаюсь, что ты вообще трахаешься…

Тамерлан только хмыкает. Звучат тяжелые удаляющиеся шаги. А мне, кстати, наоборот казалось, что Тамерлан только и делает что трахается. Вид у него всегда был больно расслабленный, как у удовлетворенного самца. Беляев же напротив всегда отличался нервозностью. И даже куча шлюх, которых он трахал мне в назидание и заставлял смотреть, не помогали от нее избавиться.

— Илий, — дружеский тон снесло, как рукой. В голосе звучит металл. — Я помню, как ты запал на Беляеву. Она Ему нужна. Не стоит вступать в конфронтацию с такими людьми.

— А мне какое дело до его жены и до его хотелок?

— Я тебя предупредил… По-дружески.

— Я тебя услышал, — говорит Илий и судя по скрипу распахивает дверь. — Но у меня вопрос. Если все-таки конфронтация случится. На чьей стороне будешь ты?

— На стороне денег, Илий. Только их.

Через три минуты шкаф распахивается и появляется напряженное лицо Илия. Впрочем, через полсекунды оно озаряется улыбкой, а руки тянутся ко мне.

— Не хочешь съездить на природу?

— На природу? — не понимаю, пока шагаю к нему в объятия. — Пикник?

— Не совсем. Нам нужно уехать из города. Хотя бы на пару дней.

— Это из-за Тамерлана? — тут же понимаю я и содрогаюсь всем телом, но Илий обнимает меня и сильно сжимает руками. Словно хочет вжать в себя. Стать одним целым.

И мне становится еще страшнее.

— Беляев в городе, — слышу бас в ухо и застываю от ужаса. В голове тут же проносятся картинки всех тех унижений, которым я подвергалась по его вине.

Прикрываю глаза и сглатываю…

— Анжелика… Я не отдам тебя ему… Слышишь? — берет он мое лицо в свои руки и пальцами стирает градом стекающие слезы. И я облизываю соленые губы, смотрю в такие уверенные, светлые глаза и киваю. Хочу ему верить. Правда, правда.

— Да, природа — это замечательно. Только…

— Мм? — тревожно заглядывает он мне в глаза.

— Я никогда не выезжала на природу.

— Не волнуйся, Вишенка, — спокойнее улыбается Илий и руками задирает мою голову назад. Почти касается губ. — Если ты готова, я всему тебя научу.

Сексуальный подтекст сказанного притупляет страх и дает возможность окунуться в недавние эротические переживания. Я облизываю губы и руками обнимаю его за талию, так и не сумев скрестить руки за его спиной.

— С таким учителем я всегда готова к новым знаниями и открытиям.

22. Глава 21.

*** Илий ***

Меня никогда так не плющило от бабы. Так сильно, что без нее дышать трудно, а с ней башню сносит. От запаха. От изгибов. От пухлых губ, что умеют так влажно причмокивать во время минета.

И я, конечно, не дебил, понимаю. Она жена одного из самых влиятельных воров в этой части страны. Сбежавшая жена. И он ее ищет. И я понимаю, что не являюсь героем. Но и отдать ее не могу. Только не ту, что судьба кинула в меня как гранатой. И этот взрыв чувств и желаний игнорировать нельзя.