Испуганный вопль застыл где-то в горле. Сильно дернулась с целью освободиться. Да видно не судьба. Тут же оказалась еще крепче пришпилена к невероятно широкой и жесткой груди незнакомца.

Вдобавок ко всему обнаженной и слегка влажной.

А также горячей. Немыслимо, немыслимо горячей!

Будто этот кто-то только что душ принимал.

Дура! Конечно, принимал!

Именно поэтому своей почти обнаженной пятой точкой Катя чувствовала не менее влажное махровое полотенце. И кое-что еще… под ним. Большое, твердое… мужское.

То самое достоинство, которое столь настойчиво, с довольным утробным урчанием вдавливали сейчас в ее упругие ягодицы.

Да, твою ж мать! У него… стоит! Мамочки… СТОИТ!

И от очевидной догадки стало дурно. До черной ряби в глазах. Парализующие иголки страха безжалостно впились в мышцы, превращая их в твердый камень.

Впрочем, недостаточно твердый. Ведь мускулы мужчины, который ее удерживал, были гораздо, гораздо тверже!

Скала. Ни дать. Ни взять.

Чем сильнее девушка брыкалась в его стальных тисках, пытаясь освободиться, тем сильнее сжимались вокруг нее чужие руки. Точно статическое электричество пробегало в местах довольно плотного соприкосновения их тел, заставляя всякий раз вздрагивать… как от приличного удара током. Вибрировать напряженно в ожидании дальнейших действий этого извращенца. И лишь одна мысль доминировала в сознании в тот миг: «Неужели, посмеет? Вот… так просто?»

Инстинкт самосохранения не просто ревел.

Он вопил во всю мощь своего несуществующего голоса!

Благим, с*ка, матом!

— Немедленно. Уберите. Свои руки, — выплюнула на выдохе уже прилично срывающимся от волнения голосом. — Лучше отпустите меня, иначе я…

Запнулась на миг, захлебываясь собственным протяжно-жалостливым всхлипом, когда чужое рваное дыхание опалило шею.

Мамочки!

— Смелее, сладкая. Договаривай! — подбодрил мужчина до неприличия хриплым басовитым шепотом прямо на ухо. — Ты… что?

Не дав опомниться, чувственно клацнул зубами, прихватывая ее нежный хрящик. Тут же зализал мнимые «повреждения»… языком.

— Черт!

Хорошо. Теперь Катерина подпрыгнула на месте, абсолютно охр*невая от его наглости. И своей… полной неадекватности. Нормальная девушка уже глотку бы надрывала, призывая людей на помощь. А она — нет! Даже мысли не возникло. Понимая, что крайне странно на стресс реагирует, забрыкалась с новой силой.

— Рожу в кровь расцарапаю, извращенец! — гневно зашипела, подстрекаемая паникой. — Или заору. Так громко, что все сбегутся. Ох, и не поздоровится же кому-то!

— Давай! — рука, стягивающая ее талию будто стальным тросом… невероятно мягко поползла вверх… и властным жестом обхватила полушарие девичьей груди. — Покажи мне, как сильно умеешь кричать.

Ну, раз уж настаивает!

Набрав в легкие как можно больше воздуха, Катерина завопила, что было мочи:

— Помо…

Ладонь незнакомца незамедлительно зажала ее рот, прерывая попытку спастись на корню.

— Игры играми, детка! – зашептал вкрадчиво. — Но подумай хорошенько, прежде чем так дурить! Как только тебя здесь обнаружат, милая, тотчас же вышвырнут на мороз. Голую. Опозоренную. Без обещанного гонорара. Словом, проблемы будут у нас обоих. Оно нам надо?

От слов незнакомца Катю холодный пот прошиб. Дышать резко стало нечем.

Стоило представить, какие проблемы ожидают Варю, если ее лучшую подругу «прибывшие на помощь люди» застанут полуголой, в объятиях такого же «одетого» мужика, и кровь в венах стала стынуть.

Все верно!

В подобных ситуациях у общества всегда женщина виновата. Будь то легкий флирт или групповое изнасилование. Ответ всегда один: с*чка не захочет – кобель не вскочит! Сама виновата, много ж*пой вертела.