Господи!

Затрясло так, что зубы громко друг о друга застучали. Словно в самой страшной лихорадке. В бреду.

— О, как же ты пахнешь, девочка! — едва ли не мурлыкал мужчина, жадно зацеловывая ее шею и зону декольте. Покусывая кожу над ключицей. — Красивая малышка. Сладкая. Не должна такой быть...

Осознание реальности ситуации и ее неизбежного логического завершения выворачивало душу наизнанку. Глаза защипало от едва сдерживаемых слез, готовых пролиться в любое мгновение. Понимая, что терять ей, собственно, нечего, попыталась достучаться до этого человека, попытаться образумить… вероятно, в последний раз.

Судя по степени его желания, потом он ее даже не услышит.

Счет шел на секунды.

Улучив момент, перестала драться и решительно перехватила дрожащими ладошками щетинистое лицо незнакомца. Проникновенно и смело заглянула в полыхающие от бесконтрольного возбуждения глаза.

Странное дело, вблизи он казался ей не таким уж грозным.

Вполне себе привлекательным.

— Неужели ты не видишь, что мне страшно? — вырвалось против воли. — Неужели собственное желание тебе до такой степени разум затмевает?

Толкнувшийся в ее трусики твердый орган служил своеобразным ответом. Поздно. Слишком поздно.

Не остановится!

А кричать начнешь, так вообще нахрен задушит.

Перед ней встал нелегкий выбор: сопротивляться до последней секунды, страдая при этом от чудовищной физической боли, ибо «свое» он все равно возьмет, или же найти компромисс, если таковой вообще возможен.

Реально ли уговорить этого беспредельщика действовать… аккуратнее?

Тяжело вздохнув и крепко зажмурившись, тихонько произнесла:

— Хорошо!

Нервно сглотнула, не без труда, но покоряясь воле насильника.

С ними же спорить вообще нельзя, если верить выдержкам из учебников по психологии.

Хочешь выжить — лежи смирно. Не провоцируй. Не дергайся.

— Пусть, по-твоему, будет… я согласна, — продолжала тараторить, все еще мечтая достучаться до человека. — Об одном прошу: не делай мне больно!

Он остолбенел в тот же миг, осмысливая услышанное.

Даже ласкать ее перестал. Нахмурился. Челюсти стиснул.

— Расслабься, малышка! — нежно поцеловал уголок ее губ спустя секунду. — Уроды везде встречаются, в любой профессии и сфере деятельности. Но уверяю — я не один из них. Руку на женщину не поднимаю. Даже в постели! Даже в форме игры.

Уже хорошо, но ее интересовал немного другой аспект.

— Я-то расслаблюсь, если выбора другого нет, — нижняя губа дрожала от волнения. Да что там, ее всю трясло. — Только и ты уж будь, аккуратнее… там, внутри. Пожалуйста!

Мужчина медлил несколько секунд, буквально вгрызаясь в нее проникновенным испытывающим взглядом. Словно рентгеном просвечивал, пытаясь понять, не врет ли она ему случаем.

— Переигрываешь, золотко! — буркнул, хмурясь сильнее прежнего. — Причем, конкретно. Давай, тормози. Это был предел моего терпения.

— В каком смысле? — от праведного возмущения непроизвольно повысила голос. — Ничего я не играю!

— Что это? — незнакомец яростно выплевывал каждое слово, совершенно ее не слушая. — Новая методика работы с клиентом под названием «почувствуй себя насильником»? Так я не извращенец, деточка. Меня вполне заводит обычная женщина, которую не нужно брать силой. Прекращай корчить из себя… невесть кого! Поиграли, и хватит.

— Я еще не была с мужчиной, и это чистая правда!

— Серьезно, что ли? — усмехнулся слишком иронично для нормального состояния. — И с каких же это пор ваш «штаб» девственницами пополнился?

— Какой штаб?

— Ваш! — с нажимом. — Эскортный!

Катерина так и замерла, буквально покрываясь тонкой коркой льда.