И опять лезут непрошеные воспоминания о том, как покорно Истомина выгибалась в моих руках. Когда эта зараза держит язык за зубами, я не могу остановиться. Бля, если б не потащился вчера к Линке, мог бы приятно провести вечер. Сегодняшний поцелуй показал, что языку упертой козы можно найти другое применение.

Надо-надо уже снять напряжение. Детский сад с Истоминой тоже подзадолбал. На ночь вызвонить какую-нибудь блондиночку с талией потоньше, и чтоб грудь в руке умещалась, а не с дынями…

Весь в предвкушении ночных приключений, я игнорирую пассажирку, и она демонстративно обижается, но меня не колышет.

Высадив надувшуюся Лину возле её дома, я приезжаю домой и валюсь спать.

Скоро выходить на работу в компанию отца, надо устаканивать режим, но не сегодня. На эту ночь у меня грандиозные планы.

А вечером приехавший Рамзаев пускает их под откос.

– Что? – не сразу врубаюсь я.

Я в таком ахере, что чуть не ошпарился свежесваренным кофе.

– Что слышал, – пожимает плечами Ник.

Сивая, тебе конец!

Залпом допиваю обжигающий эспрессо и хватаю ключи от тачки.

– Эй, ты куда? – настигает меня крик Рамзаева в прихожей.

Куда? Накрутить хвост одной козе.

Кажется, пора все расставить все точки над «и».

18. Глава 18. Оля

– А вы, Истомина, задержитесь.

Под сочувственными взглядами одногруппников, которые понимают, что мне сейчас влетит, я замедляюсь.

Честно говоря, не понимаю, в чем дело.

Мы тут вроде все взрослые, и это не школа, чтобы дёргать нас за невнимательность на лекции. Нам с первого сентября талдычат, что теперь с нами возиться никто не будет, и мы сами должны уметь учиться.

Не услышала что-то на лекции? Это уж как бы мои проблемы.

Диктует-то Руслан не как в школе. Успевать за ним записывать почти невозможно. Смотришь после пары в тетрадку, а там ужас, одни сокращения. Расшифровывать потом сплошная мука.

И вообще, откуда в мажорском универе такие придирки?

Я ничего не сделала, и, можно подумать, соседние от меня, перешептывающиеся девчонки были очень внимательны. Я же не мешала вести лекцию.

Копаюсь с собиранием принадлежности в сумку до тех пор, пока последний студент не выходит из аудитории. Я морально не готова к тому, чтобы меня отчитывали прилюдно. Я в школе была отличницей, и меня только хвалили. Получать другой опыт я желанием не горю.

– В чем дело, Истомина? – подойдя ко мне, спрашивает Руслан.

– Ни в чем.

– Витание в облаках вряд ли поможет тебе пройти промежуточную аттестацию. Я до сих пор не дождался тебя за дополнительным заданием. Или мне ставить рядом с будущей «энкой» ещё и неуд?

– Нет, не надо. Я соберусь. Это личное. Я обязательно подойду до субботы.

Руслан нависает надо мной, но отодвинуться мне некуда. Сзади подпирает парта.

– Завтра у меня нет пар. Подойдёшь в четверг после вечерних. Ты же вроде в общаге живёшь? Тебе тут недалеко.

Обречённо киваю. Кого волнует, что я не хочу таскаться в универ второй раз за день, да еще и вечером по темноте. Но что поделать… Неуд мне не нужен.

– Вот и хорошо, – голос Руслана становится мягче, но мне все равно неловко поднимать на него глаза. Слишком близко он ко мне подошёл.

Мало этого, Руслан кладёт руку мне на плечо.

– Личное – это Дикаев? – усмехается он. – Не рассчитывай, что его протекция поможет тебе окончить университет, Если ты плюнешь на учёбу.

– Я и не собиралась, – мямлю я.

Мне неприятны и подобные предположения на мой счёт, и сжавшиеся на плече мужские пальцы. Прямо сейчас я остро чувствую, что Руслан хоть и молодой парень, но сильно старше меня. Ему, наверное, не меньше двадцати четырех, раз он уже в аспирантуре учится. И в его жесте и голосе я улавливаю скользкий подтекст, но как-то возмутиться стремно, вдруг я все неправильно поняла.