Обхватываю себя руками, бесцельно смотря на темную улицу. В висках долбит паника, сердце не на месте.

— Кто этот Тихий? – спрашиваю, не оборачиваясь.

Повисает гнетущая пауза.

— Это зэк бывший. – нехотя объясняет, — Местный «смотрящий», который курирует весь мелкий криминал в городе. Батя говорил, что чел он непростой. Они за ним и братвой его давно охотятся, но пока взять кого—то не удалось. – останавливается, а потом с неверием выдаёт: — Пиздец… я думал Рус сам по себе промышляет, а он связался с этим уёбком. Ты хоть знаешь, на что он способен, Даша?

Могу только догадываться. Всё, что я знаю о криминале, почерпнуто из книг и фильмов. А сегодня я имела возможность прикоснуться к этому миру лично.

И мне это не понравилось.

Зачем это было нужно Руслану, Боже?

— И что Шмелев? Забрал тебя и отвез домой? – спрашивает Слава, так и не дождавшись от меня ответа на прошлый вопрос.

— Да.

О том, что было в промежутке распространяться я не хочу. Это касается только меня и Руслана.

— Ну хоть не совсем без мозгов остался. Ты запомнила их? Можно отцу заявление накатать.

— С ума сошел? Если мой папа узнает, он меня из дома не выпустит.

— И что? Оставить их шляться по городу дальше?

— Я все равно не видела их лиц. Они в масках были.

Вру, пока не понимая зачем. Просто шестое чувство подсказывает, что из—за меня Руслан и так уже влип по уши, а если я еще и заявление подам на его подельников, то станет в разы хуже.

— Жаль. Можно было бы их прижать.

— А Руслана? – резко оборачиваюсь к нему.

— Что Руслана?

— Его тоже прижать?

Славик недовольно сжимает губы.

— Он, между прочим, в ограблении участвовал. Непосредственно.

— Он — твой друг, между прочим, — последние слова выделяю другой интонацией, потому что не понимаю его сейчас.

— Был другом, если ты забыла. А потом слинял. И от тебя тоже, кстати.

— Я в курсе. Но, в отличие от тебя, не отворачиваюсь от людей, которые мне когда—то были близки.

— А я, в отличие от него, был рядом с тобой, — резко повышает тон, — Пиздец, Даша, давай еще посрёмся из—за него!

Я выдыхаю.

Внутри всё бурлит, как перегретый чайник, вот—вот и сорвёт крышку. Но я знаю, откуда это раздражение. Это тревога за Руслана. И если отбросить субъективную точку зрения, в чем—то Слава прав. Вот только мы оба знаем, что просто так Руслан бы не начал всем этим заниматься.

И он пообещал бросить. А значит он это сделает.

— Ладно, прости, — сдается первым Слава и обняв меня за плечи, прижимает к себе. – Я волнуюсь за тебя.

Утонув в его объятиях, тоже пытаюсь успокоить сорвавшийся пульс.

— Не злись, — просит Славик, проводя носом по моим волосам. – М?

— Я не злюсь, — сдаюсь. Еще пару дней назад я точно также кричала на Руслана, когда переживала за него. Поэтому причины для злости Славы мне очень хорошо понятны.

— Сильно испугалась сегодня, Даш? – он отстраняется и заглядывает мне в лицо.

Во взгляде забота и волнение.

— Было немного. Но уже все позади.

— Давай я буду провожать тебя до универа и встречать после пар. Хотя бы какое—то время, — его палец касается моей скулы, а я мотаю головой.

— Вот еще. Не надо. Ничего они мне уже не сделают. Руслан все решил.

В карих глазах вспыхивает короткая, злая искра. Он, кажется, хочет что—то возразить, но дверь в комнату без стука открывается. Папа заглядывает внутрь и тут же тормозит.

— Извиняюсь, дети. Не вовремя.

Я представляю какая картина перед ним открывается и быстро выбираюсь из рук Славы.

— Всё нормально. Мы уже собирались к вам.

Проходя мимо отца, замечаю, как он подмигивает Белозёрову. Папа спит и видит нас вместе. И, наверное, сейчас в глубине души просто ликует, приняв наши дружеские объятия за нечто большее.