Кирилл ставит передо мной чашку, я замечаю:

- Думаю, ты лукавишь.

Он снова упирает ладони в стойку, устремляя на меня взгляд.

- Ты обо мне слишком хорошего мнения, Яся. Непонятно только, почему.

- Просто я наблюдательная.

- Даже так? И что высмотрела во мне?

Я делаю глоток кофе. Внутри странное беспокойство: мне и нравится этот разговор, и заставляет нервничать.

- Тебе почему-то удобно, когда тебя считают хуже, чем ты есть на самом деле.

Он еще несколько секунд смотрит на меня, потом опускает глаза в стол, усмехается, отворачивается. Стена, видимо, интереснее.

- Ты не знаешь, какой я на самом деле, - снова режет меня взглядом, и я даже рада, что в этот момент делаю глоток: потому что он темный и чужой.

Кирилл резко отворачивается, нервными движениями достает чашку, тычет кнопку кофемашины. Я вижу, как напряжена его спина, кажется, как будто даже воздух вокруг нас электризуется, становится тяжелым. Кажется, я вступила на запретную территорию? Но что там? Почему Кирилл так остро реагирует на подобные слова? Почему действительно постоянно принижает себя, прячется за маской? С чем это связано?

Хлопает входная дверь, от неожиданности я вздрагиваю, оставляю чашку и спускаюсь на пол, поправляя свитер. Кирилл наблюдает за мной с усмешкой.

- Кирилл? - слышу громкий вопрос Ирины. Он молча идет в сторону выхода, я следую за ним. - О, Ярослава, - женщина удивленно вздергивает брови, увидев меня. Вешает шубу, взбивает прическу руками. - Я думала, вы уже ушли.

- Я немного задержалась. Как раз ухожу, - с улыбкой влезаю в сапоги, натягиваю куртку, не поднимая глаз.

- Сын, ты хоть бы оделся. Это же неприлично. Ярослава взрослая женщина…

В эту секунду я чувствую себя почти старухой. Я ведь действительно взрослая, а позволяю себя смотреть на полуголого красивая парня, позволяю реагировать себе на его касания. Это неправильно, в корне неправильно.

Бросаю взгляд на Кирилла, он только глаза закатывает.

- Всего доброго, - говорю и ухожу, слыша, как Ирина добавляет сыну:

- Закроешь калитку, хорошо?

Успеваю открыть щеколду, когда хлопает входная дверь. Оборачиваюсь, Кирилл идет ко мне в куртке на голое тело.

- Заболеешь ведь, - качаю я головой.

- Извини, Ясь, - произносит он, я недоуменно вздергиваю брови. - Если был груб.

Растерянно смотрю на него, на каждый выдох изо рта вырывается густой пар. Как же Кириллу сейчас должно быть холодно. И следом доходит: он что, всерьез извинился передо мной сейчас? Что вообще происходит?

- Все нормально, - произношу в ответ, он кивает, я тоже, и быстро ухожу, слыша, как за спиной лязгает щеколда.

Неудивительно, что я весь день возвращаюсь к этим вопросам. Кирилл - закрытая книга. В который раз: он слишком непонятный для меня. И в который раз: наше с ним общение лучше ограничить. Тогда почему я не ушла сегодня вместо того, чтобы соглашаться на кофе? Потираю лицо руками. Какой-то бред.

Когда хлопает входная дверь, спускаюсь вниз, чтобы погреть ужин для Тани, но она с порога говорит:

- Ясь, я не буду есть, сейчас переоденусь и ухожу. Кирилл меня на свидание позвал.

С улыбкой убегает наверх, оставив куртку на уголке в кухне, сапоги на пороге, снег вокруг них тает, превращаясь в лужицу.. Я прислоняюсь плечом к стене. Внутри снова неоднозначные чувства: он позвал ее просто так? Или наш дневной разговор подтолкнул его каким-то образом?

Хотя что удивительного: свидание. В их случае это вполне логично, разве нет? Сколько раз они уже гуляли вместе… Пусть идут, мне в целом все равно. Я приняла факт их отношений.

Таня сбегает вниз в платье, а я думаю о том, какая она красивая. Особенно с горящим взглядом и улыбкой.