После этого он про «культурные мероприятия» не заикался. И водил её только в дорогие рестораны: вот там её врождённое обаяние и шарм (без дураков!) сразу приковывали внимание мужской половины человечества, и злобно-завистливые взгляды – лучшей.

Причём Олег отлично понимал, чуял, своим хоть слабо, но всё-таки – развитым чувством эстета, что вовсе не шикарная оболочка – платье и украшения! – этому причина. Не-ет, подлинной причиной несомненно являлся именно вид самой партнёрши.

Тело. Лицо. Жесты, походка. Улыбка.

Мелковатые, но очень ровные бисеринки зубов – своих! Пухлые и без всяких там ботексов, чувственные губы – тоже свои. Их Марина не изменяла: он это ощущал при каждом поцелуе. Прямой, не скошенный назад, лоб. Густые и отлично уложенные волосы каждый раз заставляли его вспомнить любимую присказку матери: «как у американской куклы!». Точно. Казалось, они никогда не ложатся на лоб в виде даже чёлки: всегда стоят торчком, зачёсанные назад… Открывая высокий (!) гладкий лоб. Щёки – в меру (!) нарумяненные. Шея…

О, да – шея и правда: как у чёртовой лебеди!

Ну а дальше – всё, как в псалмах Давида: «Груди твои… Стан твой…». Классика.

Дьявольщина.

Нет: правильней – дьяволица!

Ибо что же ещё может сильнее потрясти, уколоть в сердце, скрутить в бараний рог «эго» мужчины, как не женщина?!

Особенно – грамотно, и по научно-психологическим рекомендациям доработанная этой самой опасной частью Цивилизации – наукой…

Когда двадцать лет назад Консум стал не технологической диковиной, а, пусть дорогой, но – вполне доступной нуворишам и (главное!) их жёнам и подругам – косметологической новинкой, никто поначалу особо не рвался воспользоваться… Особенно – напуганный остервенело-воющей братией журналюг, подкупленных хозяевами этих самых «кабинетов пластической хирургии». Дескать – и аллергия, и опасность рака, и краткосрочный эффект. Да только втуне пропали все эти старания.

Олег отлично помнил, что вначале на всю шикарно-помпезную Москву был всего один (Да-да! Сейчас-то в это верится с трудом…) элитно-продвинутый салон. Да и тот располагался где-то в Мытищах. И для его работников было праздником, если в день там бывал хоть один клиент.

Теперь же салонов – тринадцать. Процветают: что сами здания, что интерьеры кабинетов и коридоров такие, что и офисы больших Банков могут позавидовать.

И очередь расписана на месяцы вперёд. И клиенты сменились клиентками. На одного мужчину, пожелавшего сохранить лицо, или ещё какие (не будем уточнять – какие!) части тела, от физического старения, приходится более двадцати пяти женщин.

Но не все, ох, не все выходят оттуда такими, как его «ласточка».

Ведь не у всех же действительно миловидное и приветливо-открытое от природы лицо. Впрочем, Олег не поручился бы – сохранилось бы такое выражение у Марины, если б она промедлила с операцией ещё хоть год-два… А так – лицо четырнадцатилетней девчушки-подростка, восхитительной в своём детском восприятии мира, сохранено навечно.

Вернее – до физической смерти его обладательницы.

Которая наступит, как вычислили инженеры-косметологи Мытищинского салона – в семьдесят девять лет. Срок жизни прооперированной женщины сократится на шесть-семь лет. (Как и у любого, кто применяет Консум: чем больше площадь, вернее – объём органов и частей тела, нуждающихся в «консервации навечно» – тем больше отнимается от срока самой жизни…) Но похоже, это соображение совсем не смущает тех, кто идёт на операцию. Очевидно, они считают это вполне разумной и приемлемой Ценой за…

Вечную молодость? Панацею, сделавшую ненужными кабинеты косметической хирургии? О-ох, пока не совсем ясно. Потому что изобретателя убили, похоже, в результате банальных разборок из-за денег, а кроме него никто сейчас не в состоянии сказать, чем на самом деле грозит применение Консума. И какие от него могут быть «долговременные» последствия, и побочные эффекты.