С того дня, как ты доверила мне свою ужасную тайну, я не спала ни одной ночи, но бессонница, дорогая моя, – это самая маленькая жертва, какую я могу принести на алтарь дружбы, которая, как я думала, умерла, но которую милосердное Провидение сочло нужным возвратить нам, подобно хлебам, брошенным в воду. Помни, я всегда с тобой, всегда рядом. И не говори, что ты «этого недостойна», это вызывает у меня слезы. Да, ты легкомысленна и своенравна, но в душе твоей нет зла. Да и когда это критерием для дружеских отношений были соображения о том, достоин ли их человек, привлекший твое внимание? Любовь возникает внезапно, помимо твоей воли. С того момента, как я увидела тебя на берегу моря в Кенте, я принадлежу тебе, и так будет всегда.

Если, как ты говоришь, вам положительно необходимо встретиться в каком-либо безопасном месте, то я уступаю твоему настоянию: я написала ему, чтобы он пришел ко мне домой завтра (шестнадцатого) в половине пятого, а тебя ожидаю на полчаса раньше. Вряд ли нужно говорить, что я останусь в комнате на все это время, и надеюсь, что ты больше не позволишь ему использовать в своих целях мое гостеприимство.

Твоя, как всегда…»

В скромной гостиной Фидо Хелен не стала садиться на диван и опустилась на старый стул у камина.

Фидо подвинула к ней свой стул.

– Вооружись, дорогая моя. Тебе нужно быть очень сильной и твердой.

– В самом деле? – рассеянно произнесла Хелен, которую бесит торжественно-скорбный тон подруги и чайный столик, накрытый для кофе, но без кекса.

– Ты уверена, что хорошо знаешь этого человека, из-за которого рискуешь погибнуть?

«Рискую погибнуть! – усмехнулась про себя Хелен. – Начиталась глупых романов!»

– Видишь ли, я взяла на себя смелость спросить у своих знакомых из Шотландии, что им известно об Андерсоне, и сегодня утром получила довольно тревожные сведения.

– И что установили твои детективы? – с улыбкой спросила Хелен. – Что как-то раз он проиграл в карты сто фунтов?

Фидо взглядом укорила ее за насмешку:

– У него была связь с одной из его кузин.

– Ну и что?

– С видами на брак.

Хелен насмешливо поджала губки:

– И кто именно имел эти виды? Всем известно, что в любом семействе всегда найдется куча старых наседок, которые готовы выдать замуж своих цыпочек за первого же подходящего холостяка, приехавшего домой в отпуск.

Фидо покачала головой:

– Сведения моих корреспондентов абсолютно точны и достоверны. Вообрази, прежде эта кузина была помолвлена с братом полковника!

«Да она рада сообщить мне о нем любую гадость!» – с ненавистью подумала Хелен, но заставила себя беззаботно рассмеяться.

– Пожалуй, этот факт разрушает все обвинения! Выходит, одним летом эта девочка строит глазки брату Андерсона, на следующее лето – самому Андерсону, но при этом одинаково безразлична к обоим.

Фидо выпрямилась, покусывая губы.

– Что ж, если тебя не страшит тот факт, что ты связана с человеком, который позволяет себе ухаживать за девушкой, возможно, его будущей невесткой…

– Мне не до того, чтобы в такой дали, как Шотландия, выискивать воображаемых соперниц, – вспыхнула Хелен. – В тысячу раз больше меня страшит его предстоящий отъезд на Мальту! Господи, он снова оставит меня одну, обречет на невыносимую жизнь с этим истуканом, который зовется моим мужем!

Глаза Фидо наполнились слезами.

– Я не хотела… – Она робко положила руку на пурпурную юбку Хелен.

Снизу донесся звонок – слава богу!

Горничная доложила об Андерсоне. Он вошел, судя по его виду не чувствуя за собой большой вины. Фидо с холодной вежливостью передала ему чашку кофе.