Хлопнула, закрываясь, дверь.

Даниэль только плечами пожала –какая была необходимость её будить? Они спокойно могли надеть эти артефакты утром.

Но Берти права – завтра их ждёт ещё один долгий и насыщенный день, поэтому пора в постель. Тем более что глаза уже сами закрываются...

Ночью ей ничего не снилось. Ну или она просто ничего не запомнила.

Кларис разбудила Даниэль в семь.

- Вставайте, тьера, её сиятельство приказала, чтобы через час вы пришли в Малую гостевую для примерок, там сейчас модистка и швея. А вам до назначенного времени ещё нужно искупаться и позавтракать! Еле-еле уложимся!

Пришлось подниматься, хотя она с удовольствием понежилась бы час-другой.

Собираясь, Дани размышляла, почему матушка до сих пор ничего ей не высказала? Забыла?

Да нет, она такое выкинула, что и захочешь – не забудешь. А уж матушка короткой памятью совсем не страдала. До сих пор припоминает младшей дочери, как та в годовалом возрасте подпалила любимую горжетку матери.

И стоит ей вспомнить о горжетке, как тут же следует перечисление остальных прегрешений Даниэль. Нет, забыть графиня никак не могла.

Значит, она просто отложила наказание.

Девушка поёжилась.

- Замёрзли? – немедленно отреагировала служанка. – Сделать воду горячее? Подкинуть поленьев в камин?

- Да, пожалуй, - не стала спорить тьера.

Ей и вправду зябко – то ли от свежего воздуха, то ли от «предвкушения» неминуемой расплаты за своеволие.

Одна надежда, что в течение Сезона матушка не решится наложить серьёзное взыскание, а спустя три месяца гнев родительницы поутихнет. А если, дай Молчаливый, принц назовёт невестой Альбертину, то графине станет совсем не до младшей дочери...

- Почему не причесалась? – стоило переступить порог Малой гостевой комнаты, как матушка громко её «поприветствовала». – На балу распустила волосы, дома тоже ходишь растрёпой. С детства учу тебя, учу!

- Но матушка, почти все дебютантки, да и многие тьеры постарше на балу были с распущенными волосами! Сами же говорили, что это своеобразный знак холостым мужчинам, что девушка не замужем и не помолвлена! Потом, это красиво!

- Красиво, - фыркнула графиня, - если волосы красивые, как у Берти. А не бледная пакля, как у тебя. Сядь на стул! Кларис, немедленно подбери всё в пучок!

Горничная тенью скользнула к девушке и проворно заработала пальцами.

- Всё, тера.

- Ну вот, другое дело, - выражение лица матери так и осталось хмурым. – Альбертина выделила из своих нарядов тебе целых шесть платьев: три бальных, одно утреннее и два прогулочных. Надеюсь, ты непременно выразишь Берти свою признательность. Далеко не каждая способна пожертвовать дорогими нарядами, подарить их другой девушке! Цени!

- Конечно, матушка.

- Меряйте!

Три часа Даниэль вертели туда-сюда, заставляя надевать платье за платьем, ждать, пока швея прямо на ней подошьёт всё, что можно, а остальное прихватит временными стежками. Затем Дани оставалась стоять в одном белье, а швея проворно работала иголкой. И новая примерка, чтобы проверить, правильно ли выходит... С каждым новым платьем всё повторялось по кругу: примерка, подгонка, сметка, примерка, шитьё, примерка...

Дани устала уже на втором наряде и предложила матери для подгонки использовать куклу.

- Я создам её за минуту, и она будет точь-в-точь, как я, только неживая. А я займусь чем-нибудь другим, - предложила она графине.

- Не смей впустую тратить силу! – рассердилась матушка. – Если тебе некуда её девать, - графиня покосилась на горничных и швею с модисткой, - слей в накопители или заряжай артефакты. Я запрещаю тебе кастовать без моего позволения! Берти поделилась с тобой своим имуществом, а ты не можешь даже часок потерпеть! Неблагодарная!