Девушки синхронно побледнели и сжались в две кучки на своих лавках. Метнулись к дверям расторопные слуги. Заскулили-завыли под окнами дворовые псы.

- Уничтожу…- проскрипел зубами злодей, еще больше заводясь от того, что я так и продолжала молча стоять перед ним, замерев ледяной статуей и не отводя от его желтых глаз своего взгляда.

На самом деле, я просто оторопела от ужаса, только сейчас, казалось, наконец осознавая, что все это взаправду. Что передо мной не выдуманный сказочный персонаж, а реальное зло в человеческом обличии, наделенное бессмертием и неземной властью. Способное одним своим словом стереть в порошок и разметать по полю. Повелевающее тьмой и светом, не знающее страха и жалости…

Но давящийся яростью царь этого не знал. Он просто видел перед собой упорно отказывающуюся повиноваться царевну, которая позволила себе проявить неуважение к его могуществу. И я бы рада была отмереть, завизжать и пасть в ноги исходящему злостью маньяку, да вот паралич, который охватил все мое дрожащее тело, не позволял мне даже вздохнуть и моргнуть, не то что проявить хоть какие-то эмоции, кроме тех, что успели намертво застыть на моем лице, все больше выбешивая злодея.

- Смерть тебе пришла безвременная- уже буквально прошелестел пеплом Бессмертный, глаза которого, вдруг засветились холодным, лимонным светом и начал медленно поднимать руку.

«Ну, вот и все! Похоже, мне конец!»- мелькнуло в моей голове, покуда насмерть перепуганный чертик, явно приложивший свою когтистую лапу к моему несвоевременному хамству, спешно паковал узелок и покидал мое левое плечо.

И тут, словно поток свежей воды в напитанной сухим зноем степи, раздался чистый, хрустальный голосок:

- Остановись, царь Кощей! Не губи девицу! Дай слово молвить!

Ветер стих так же внезапно, как появился за минуту до этого. Еще мгновение Кощей бездушным изваянием стоял передо мной, не отводя мерцающих желтых глаз от моего лица, а затем он моргнул и, устало прикрыв глаза, словно преодолевая себя в угоду нормам приличия, медленно произнес:

- Слушаю тебя, Василиса…Любмировна.

Мимолетная пауза перед отчеством девушки, однако, не укрылась от моего внимания. Сразу стало понятно, что мужчина привык величать красавицу куда как интимнее, не по-батюшке. И, как ни странно, но даже в этот эпический момент данный нюанс неприятно царапнул мое самолюбие, не давая сконцентрироваться на благодарности вовремя подавшей голос царевне.

- По незнанию Настасья царевна такие речи ведет, да по недоумию- ласково зажурчала тем временем Василиса Прекрасная, торопливо подходя к жениху и кладя ему нежную ручку на локоть- От одиночества да страдания и горе не беда, горемычной сталося. Прости неразумную, царь Кощей. Авось в доброте да тепле она оттает да образумится! И собака не со злобы кусается, а с испугу токма. А уж чтобы красна девица роду царского такие речи вела… На душе ее не спокойно, боль-тоска разъедает сердце девичье. Пожалей ее, мой сердечный друг! Дай в любви людской отогреться.

И все снова слаженно посмотрели на меня, которая, к слову, так и продолжала стоять столбом перед Бессмертным. Опять-таки, посмотрели с целым перечнем непередаваемых выражений на своих разнообразных лицах: кто-то с недовольством и осуждением, кто-то с надеждой и еще не прошедшим испугом, а кто-то с откровенным недоверием и уже намертво приклеившейся брезгливостью на длинном, не по-русски гладко выбритом недобром лице.

А я что? Я обвела взглядом собравшихся, которые уделяли мне так много своего драгоценного внимания за один-то вечер, и уверенно крякнула: