— Дурдом, — устало вздыхаю и, спрятав наручники обратно, иду к машине.

— А как вас зовут? — спрашивает она моего друга, подавшись вперёд, и по-хозяйски устраивает свои локти на спинки передних сидений.

— Павел, — улыбается этот идиот. — А вас? — поворачивается чуть ли не всем корпусом.

— Я Варя, — отвечает и руку протягивает.

Сижу и глаза таращу, будто сцену из мыльного кино наблюдаю, где двое встретились и глаз друг от друга оторвать не могут, продолжая за руки держаться.

— Паша! — рявкаю на друга, и тот одёргивает руку.

— Он всегда такой недовольный? — спрашивает «Варя» якобы шёпотом, но достаточно громко, чтобы я слышал.

— Сколько я его знаю, — таким же тоном отвечает ей мой друг, а может и не друг уже.

— Вызовите мне врача, — говорю себе под нос и завожу мотор.

Всю дорогу эти двое общались, словно друзья с детского сада, не обращая на меня и моё фырканье никакого внимания. Паша сыпал своими идиотскими шутками, а девица заливисто смеялась. Либо она тупенькая, либо притворяется, но я своего друга знаю, и глаз на девушку он положил.

— Приехали, — прерываю их увлечённый разговор про какую-то выставку.

Друг смотрит по сторонам, и до него не сразу доходит, что привёз я его домой.

— Как-то быстро мы доехали, — проговаривает и на меня смотрит.

Конечно быстро, я давил педаль газа в пол, лишь бы не слушать этих двоих.

— Давай-давай, у меня дел по горло, — поторапливаю его.

— И вот так всегда, — тяжело вздыхает, повернувшись к Комаровой.

— Я тебе сочувствую, — наигранно говорит ему девушка.

Да ёб твою ж мать! Избавьте меня от них уже!

— Я буду ждать от тебя новостей, — обращаюсь к нему, и Паша, кивнув, сжимает ручку своего чемодана и выходит из машины.

Выруливаю с парковки, вливаясь в поток машин, и наслаждаюсь долгожданной тишиной. Но я забыл, что в моей тачке сидит блондинка со встроенным мотором в языке.

— А кто этот парень? — её голос раздаётся прямо у моего уха.

— Вернись на место, — требую я, едва на неё посмотрев.

— Он ведь не из полиции, друг твой, наверное, ты ему доверяешь, иначе не привёз бы его туда, где тебе быть не разрешено, — она так быстро говорит, что буквы выпадают, но вот то, что она говорит меня настораживает.

— Не слишком много знаешь для той, кто просто гуляла? — бросаю взгляд в зеркало заднего вида.

— Нет, я просто очень наблюдательная, — отвечает так, будто мы давние друзья, не понимая, что могилу себе копает. Точнее место в следственном изоляторе бронирует.

— Что ещё твоей наблюдательности известно? — решаю продолжить разговор и выяснить больше.

— А нет, это так не работает, товарищ милиционер, — качает головой, хитро улыбнувшись.

Очень красивая улыбка.

Алло, Руслан, у тебя на заднем сидении подозреваемая, что это ещё за неуместные замечания?

Чёрт! Крыша едет, надо выходной взять и выспаться как следует, а то мерещится всякое. Уже у задержанных улыбки красивые. Что дальше? Бомж принцем окажется?

— Полицейский, — цежу сквозь зубы, больше на себя злясь, чем на неё.

С тех пор, как нас переименовали, мне, да и не только мне, приходится часто поправлять, но обычно это старики, которые привыкли к милиции. Прошло уже достаточно времени, чтобы запомнить, что мы не милиция, а полиция, и меня начало раздражать, когда кто-то путает. Однако меня ничуть не оскорбляет и не бесит, как это звучит из уст этой девчонки, и я уверен, она специально так делает.

— Да-да, — сухо бросает и на часы свои задумчиво смотрит.

— Так как это работает? — спрашиваю, продолжая смотреть на неё в зеркало заднего вида.

— Что именно? — дурочку включает.