Встретил — и пропал. Погиб, сгинул, растворился в её искрящемся смехе, заблудился в сияющих глазах. Исчез, утонул, потерялся. И первый раз полной грудью нахлебался той вонючей жижи, что называется долг и возложенные обязанности.

Такова была воля отца — взять в жёны старшую наследницу рода Лемье. И я её исполнил. В точности. Забыв кто я. Поправ что я. Женился на Аурелии. Отринул нечестивые мысли. Надел корону. Усвоил правила игры. Принял брачный обет.

И что? Гнусные боги оценили мою жертву? Жалкие подданные отблагодарили за усилия, что я приложил для наведения порядка в стране? Мерзкая судьба дала мне шанс прожить остаток жизни благочестиво и достойно? Трижды нет.

Аурелия умерла. Все, начиная от городских попрошаек и до высокородной знати недовольны моим правлением. А я вынужден вновь жениться, потому что должен исполнить волю отца. Потому что королевскому роду нужен истинный наследник. И я был обречён против воли бегать за той, что внесена в завещание.

За той, которой я ненавистен. За той, что засела занозой в сердце.

Наверное, Барт прав. Сегодня я должен быть счастлив.

Ведь я, Георгиус Рекс Пятый, по прозвищу Серый Пёс, как всегда, победил. Получил всё, что хотел. Девушку, которую люблю. Ненависть, которую заслужил. И титул, которого недостоин.

Младший сын короля, я должен был бесславно сгинуть в одном из сражений. Получить кинжалом в сердце в пьяной драке в случайной забегаловке. Или нож в спину от мужа какой-нибудь соблазнённой красотки. Но судьба оказалась ко мне более жестока — подсунула мне эту девчонку.

Дикое, необузданное создание, которое предпочло умереть, лишь бы не становиться моей женой.

И я ведь почти смирился с её смертью. Был готов к тому, что всё это сейчас закончится. Этот мир опустеет без неё, но и сердце больше не будет требовать того, чего больше нет.

Но она вдруг передумала.

И на миг, всего на один короткий миг мне вдруг показалось, что перед лицом смерти я показался ей не настолько ненавистен. Что она увидела что-то во мне, разглядела. Хоть и несла чушь, которую я не слушал. Но взгляд её вдруг прояснился, ожил, заиграл янтарными искрами. Тот самый взгляд, озорной, ехидный, за который я душу готов был продать Орту. За который когда-то, долгих пять лет назад, я и полюбил её окончательно и бесповоротно.

Но я сам потушил этот огонёк навсегда. Я виноват. Из-за меня она в тот день сбежала. Из-за меня пережила что-то, что изменило её навсегда. Что-то, что она не смогла мне простить. В её сердце не осталось ничего, кроме ненависти. Чистые искры радости и веселья в её душе потухли, оставив место лишь тлеющим углям презрения и ненависти.

Да, я добился своего. Пусть не по доброй воле, но и не по моей прихоти — под гнётом обстоятельств она стала моей женой. И теперь только смерть разлучит нас. Но какой ценой!

Тяжёлый вздох вырывается из груди, когда снова вспоминаются её слёзы. И её покорно раздвинутые ноги. Я был ей противен, мерзок, неприятен, но она смирилась. Ей пришлось, ведь она обязана родить супругу детей. Или закончить свои дни в борделе.

И у меня так мало времени, чтобы дать ей шанс, что пусть лучше ненавидит. Похоронит меня и утешится.

Проклятая отравленная рана в боку.

Ведунья сказала: мне остался год. Может, меньше. Может, я успею благословить своего сына. Может, нет. А может, вообще всё это зря. Зря я цепляюсь за эту жизнь. Зря машу лапками как глупая утка, что не может взлететь из-за перебитого крыла, но ещё наивно надеюсь успеть что-то сделать.

— Георг! — догоняет меня Барт почти у самых ворот в замок.