– Ну, силой же не потащишь её к нотариусу. Сама себе проблемы наживает, мы тут каким боком?

Перед глазами опять её лицо встаёт. А потом не только лицо. Встречать меня в пижаме какой-то вышла. Шорты – одно название. На задницу её глазел, застыв в дверном проеме, пока девчонка не обернулась ко мне. Спереди тоже было на что посмотреть. На небольшое, но вполне приятное.

– Жалко её, совсем же девочка ещё.

– Жалко сам знаешь где. А у неё есть неплохие шансы и с квартирой остаться, и с Мельником порешать, – Егорыч толкается языком в щеку, намекая на вполне привычный способ искупления, а у меня ладони в кулаки сжимаются, когда перед глазами встаёт наивное создание на коленях перед этим толстым боровом.

– Придурок, – бросаю беззлобно, потому что друг не виноват в моем внезапном интересе к судьбе этой – что у неё там на пижаме было? – Лисички.

Просто по-человечески жалко.

Да, только так.

Для другого я старше её на целую жизнь. Ну, не прям на целую, но сколько у нас там? Лет десять? У неё цветочки и рыцари в голове, а мне бы пожрать и теплую женщину под бок – вечер можно считать удачным.

Ещё немного работаем, а потом сваливаем на законные выходные.

Заворачиваю на повороте и резко бью по тормозам, потому что перед капотом внезапно оказывается девчонка.

Зелёный мне, твою мать. Я вроде не успел стать дальтоником.

Знакомое лицо ошарашивает, ударившая в кровь волна адреналина накрывает, только когда я в полном масштабе осознаю, что сбил человека. Стою и даже не помогаю ей подняться. Дятел, блин.

– Что с тобой? – быстро подскакиваю, когда она сначала ойкает, а потом ударяется в истерику. Не кричит, руками не машет, но вот эти всхлипы и по-детски упрямые кулачки, которыми она пытается вытирать свою косметику – откровенно говоря, делает только хуже – задевают что-то внутри меня.

– Тебе какое дело? Езжай, куда ехал, – сквозь рыдания разобрать трудно, но все же мне это удаётся.

– Если я в твоих глазах последняя сволочь – не значит, что действительно ей являюсь. Хватайся, – не успевает что-то возразить, как я подхватываю её на руки и несу в сторону пассажирского сидения спереди. – Открой дверь, пожалуйста.

Девчонка отрывает одну руку от моей шеи и дергает ручку. Усаживаю её на кресло и осторожно прощупываю ногу. Переломом здесь, конечно, и не пахнет, но вот вывих вполне может быть. Она терпит, когда я надавливаю слишком сильно, чтобы точно убедиться, но упорно продолжает молчать.

– У тебя паспорт с собой? – в травме даже с моими корочками без него не примут. Особенно принципиальные.

– Что, хотите ещё один кредит на меня повесить, пока я сопротивляться не могу? – шипит и выдергивает ногу, тут же скривившись от явно неприятных ощущений.

До чего упрямая Лисичка.

– В больничку прокатимся. Потом лично отвезу тебя в участок, чтобы заяву на меня накатала, – не даю сказать ей и слова в ответ, хлопаю дверью, огибая машину и занимая своё место.

Всю дорогу до травмы девчонка хмурится и смотрит в окно, отвернувшись от меня. Быстро паркуюсь и выбираюсь из авто, стараясь опередить упрямицу. Не надо ей пока на ногу наступать – может сделать только хуже.

Рентген показывает отсутствие перелома, Лисе накладывают тугую повязку и прописывают мазь, которая снимает боль, рекомендуя пару дней воздерживаться от нагрузок.

– Из-за тебя я лишилась выгодного места работы, – бросает мне зло, когда мы стоим возле больницы и курим. Не очень мне по душе курящие женщины, но и не думаю протестовать, когда она без разрешения вытягивает сигарету из моей пачки. Все-таки стресс у обоих.