Но что мне с этими извинениями делать? На метку намазывать, чтобы испарилась?

– Слушай, если ты это все говоришь для того, чтобы ректор не отчислил.

– Он не отчислит. Наказал меня на целый год. Но оснований для отчисления нет. Я не потому хочу с тобой помириться.

– Мириться мы точно не будем. И враждовать тоже смысла нет. Поэтому давай считать, что мы не знакомы.

– Ладно, – жмет плечами и уже собирается уйти, как взглядом цепляется за страницы моей книги.

– Тебе нужен запретный фолиант?

– Нет. – хмурюсь я, и тут же прикрываю страницы.

– Я знаю, где и как его достать.

***

Ночью проникать в библиотеку очень идиотская затея, скажу я вам. Но как быть? Метка растёт. Выбора нет.

Хорошо, хоть от Коллина отвязалась. Собрался на вылазку со мной. Благо хоть о причинах не расспрашивал. Все-таки, наверное, у него есть чувство стыда. Но не чувство такта, однозначно. Хотя если бы не это, то как бы я узнала заклинание-ключ от нужной двери и собственно то, где эта самая дверь находится? А вот отвязать было крайне сложно.

Пришлось сказать ему, что пойду завтра, а сама пошла сегодня, чтобы он не подкараулил.

Он, может, и не собирается, но кто его знает. Не верю я ему. Совсем.

Так, и где же книжка? Из-за огромных окон, которые наверняка защищены от взлома, нельзя зажечь свет, увидят. Вот и приходится ползать, практически в темноте, убивая зрение о нечеткие названия на корешках.

Вот! То что нужно! С сороковой попытки. Это, считай, удача.

Как можно тише вытаскиваю книгу и сажусь на пол, чтобы из окна никто не увидел крохотный маленький свет от свечи. Магию, тут скорее всего, отслеживается, да и мне не желательно ее применять, пока эффект лекарства полностью не исчезнет.

Страницы шуршат под пальцами, глаза просматривают десятки разных меток, и останавливаются на той, что больше всего похожа на мою. Только моя еще не завершила свое полное проявление.

Обычно эти метки обретают полную силу спустя сутки, мне же повезло, благодаря печатям Хозяина. Если не найду, как остановить самой, придется идти к нему и просить восстановить печать. Но это самый плохой и жуткий вариант.

А вот отвар, который тут предлагается, очень даже хороший. Ну, почти. Потому что половина ингредиентов, скорее всего, сыскать будет гоблински сложно.

Эх. Все равно записываю на листок рецепт. Спешно задуваю свечу, возвращаю книгу на место и только хочу выбраться, как слышу шаги.

Уверенные. Размеренные. Приближающиеся сюда.

Гоблины! Ну, кому не спится?! Библиотекарю? Охране?!

Мне бы сейчас очень пригодился артефакт невидимости или хотя бы искажения внешности. Может, выкупить его у Вирга, если согласится на оплату в течении трех лет с моей крохотной стипендии? Ага, размечталась.

Шаги все ближе. Гоблины! В панике пытаюсь сообразить, куда тут можно спрятаться, и не нахожу ничего более подходящего, чем стол.

Быстро ныряю под него. Почти не дышу, прислушиваться к звукам. Открывается дверь. Шаги стихают.. Загорается свет. Тусклый. Прямо над тем самым столом, где я прячусь. Хотя столов тут, в принципе, всего два. И второй завален книгами. Непопулярна у нас закрытая секция библиотеки. Очень непопулярна.

На столешницу тихо опускается книга. Отодвигает стул.

Ой, мамочки, только не садись!

Садится! И к своему ужасу узнаю этого мужчину даже по коленкам!

Ректор!

О боги! За что вы так со мной?

Зажимаю рот руками, чтобы не издать ни звука. Почти не дышу. Но мне кажется, что сердце бьется так громко, что он услышит его!

Что происходит? Шелест страниц вдруг стихает. Тело ректора напрягается. Неужели он меня заметил?! Учуял? Из-за метки на спине?