Итак, с этим я справилась на отлично. Теперь самый волнительный момент – медленно, дрожащими руками открываю книгу, отлипая первый листок от второго (все листы слиплись друг к другу от того, что давно никто не открывал книгу) и….

- Ёбушки-воробушки! Да тут же все написано на русском языке! – восклицаю я, и быстро пробегаюсь глазами по ее первым строкам:

«Осень. 1780 год. Самый неурожайный год из всех, что когда-либо я видел. Ужасный, страшный для всех год. Крестьяне голодают, им нечего есть, умирают их дети от неизведанной нам болезни. Слово "проклятие" все чаще слышится во дворце, что даже я начинаю в него верить….»

- Госпожа! – вдруг в комнату врывается Пенелопа и я тотчас, захлопнув книгу, прячу ее себе под подушку.

- Да? – вполне неуверенно отвечаю я.

- Что-то не так? – она что-то заподозрила. Неужели видела, как я прячу книгу под подушку?

- Это я вас хочу спросить, что произошло? Врываетесь в мою комнату, без единого стука и без моего разрешения….  А если бы я здесь с мужчиной решила уединиться? Что тогда делали бы вы, ворвавшись ко мне?

Лучшая защита – это нападение.

- Простите. – Пенелопа вдруг покраснела. – К вам пришли. Ждут в гостином.

Кто это мог бы ко мне прийти? Брадберри? Но он не предупреждал меня о своем визите, как это делает всегда. Гудман? А этого старого извращенца я видеть даже не желаю.

Что ж, раз пришли – надо спуститься и глянуть на моего незваного нежданчика.  

*****

 

Нежданчиков оказалось двое: уже знакомый мне старый извращенец Гудман (чтоб он провалился пропадом), и рядом с ним какой-то молодой, вполне симпатичный такой, мужчина. Стоило мне войти в гостиную, как этот парень тут же соскочил с кресла и любезно поклонился.

«Здоровается что ль так?» - подумала я, с удивлением наблюдая за ним.

- Мария Дмитриевна, добрый вечер! – Гудман лениво поднимается со своего места. – Надеюсь, мы со своим визитом не слишком сильно вас обременяем?

- Сказать по правде, я была занята…. – Начала я, отбросив всякую любезность к этому человеку. – Но раз уж вы пришли…. У вас ко мне какое-то дело?

Кажется, мое холодное отношение к этому человеку совсем не расстроило и не удивило его, он лишь улыбнулся после моих слов:

- Позвольте вам представить моего племянника – графа Уильяма. Прошу заметить, он из рода Оулдманов, из богатейшего, древнейшего рода Англии.

- Ааа, так это ваши там развалины? Я вчера, когда мимо них проходила, чуть ногу не подвернула об один из разбросанных вами камней. Вы хотя бы прибрали после себя, а то ведь пройти даже не возможно. – Обратилась я к «богатейшему» графу из рода Оулдманов.

- Непременно, мисс. – Произносит молодой граф ангельским голоском, но с та-а-а-ким акцентом! Уши в трубочку сворачиваются от мучительного напряжения слуха. – Рад с вами наконец-то познакомиться. Дядя столько о вас рассказывал. – Вдруг он берет мою руку и целует ее.

Понятно, чья школа здесь побывала. Разница только в том, что мне совсем не хочется выдергивать свою руку из нежных, желанных губ этого симпатичного парня.

- Уверена, ничего хорошего. – Буркнула я, нацепив на лицо маску равнодушия.

- Госпожа, - в гостиную входит Пенелопа. – Ужин готов. Накрывать на три персоны?

Ее вопрос был обращен ко всем.

- Да. - Ответил за всех Гудман. - Если госпожа не будет против.

- А у меня есть выбор? – от меня так и прет сегодня любезностью. – Наверняка Пенелопа готовила лишь для меня одной. Но я не жадная, поделюсь со своей курочкой. Так уж быть.

- У вас прекрасное чувство юмора. С вами не соскучишься. – Усмехнулся Уильям.