10. 7

ГЛАВА 7

Дэнна

Не знаю, почему, но даже в торкли, на середине дороги домой я все еще ощущала присутствие Эрделла. Эра, как я мысленно вдруг стала его называть. Даже удивительно! Я ведь не собиралась сокращать дистанцию между нами, всячески противилась этому… но почему-то инстинктивно вдруг сократила ее. Хотя бы в своей голове, мысленно.

…В памяти неожиданно всплывал эпизод, когда Форенс вышел из душа… Его великолепное, без преувеличения тело, покрытое лишь капельками воды и полотенцем, которое висело на бедрах настолько провокационно низко, что казалось – еще немного и…

Я могла обманывать себя, что заглядываюсь вовсе не на то, как уходит вниз треугольник паха и венчается тем… чем и должен… Я могла убеждать саму себя, что мне просто любопытно видеть абсолютно гладкий живот – у Эра не было привычной нам волосяной дорожки, а чистая кожа аж поблескивала глянцем…

Я могла… Я пыталась… Я целеустремленно приводила факты и аргументы…

Но в реальности дело ведь было вовсе не в этом…

«…У вас прекрасное тело. Глаз не оторвать! Ни один нормальный мужчина не останется равнодушным. Главное, чтобы потом хватило возможностей сбросить пар. Иначе грядут суровые проблемы со здоровьем от такого-то переизбытка гормонов.»

«…Веселый же будет у меня день! Тот еще денек… Хорошо. Я жду. И еще. У вас потрясающая пластика. Любой был бы счастлив обладать такой женщиной…»

Так со мной еще никто не разговаривал.

Было в этом нечто такое… восхитительное… обнажающее истинные чувства, мотивы. Эрделл не просто не стеснялся их, не тушевался о них говорить, он будто распахивал передо мной душу. При всех, но только и исключительно для меня… И это выглядело куда более смелым, даже я бы сказала – отчасти безрассудным, нежели любые самые страстные публичные признания и красивые жесты.

Помню, Идлис был мастером подобного романтического позерства. Художником выпендрежа, я бы сказала. Разумеется, когда ухаживал за мной… Это был чистый перформанс, театр одного актера. Конфетно-букетный период превратился в бесконечное конфетти вычурных сюрпризов и слепяще-ярких поступков.

Идлис был скорее исполнен самолюбованием в этой ситуации, нежели искренними ко мне эмоциями.

…Сижу я однажды в офисе, пью чай после вызова… и вдруг… За окнами гремит музыка – моя любимая песня из старинного фильма «Тридцать первое июня».

«С тобою мы средь звезд и тьмы…

Друг друга в немыслимых далях нашли…»

В воздух взвиваются виртуальные звезды, Луна, шарики летят между ними. Звезды собираются в фразу «Хайдэнна, ты моя любовь! Я без тебя жить не могу!». Шарики слипаются во множество сердечек…

Горы цветов со всех концов Галактики – держись, иммунитет, скрипи зубами на пороге аллергии, тонны конфет – привет диабету, пока поджелудочная. Ресторанные олинклюзив – здравья желаю, господин ожирение. Развлекательные парки аттракционов – главное не потерять зрение от пыли в глаза…

Идлис был мастером устроить шикарный досуг… Он мог заработать мне в тире кучу игрушек, стреляя из-под ноги, спиной к мишеням, положив лазерную пушку на плечо и упасть на одно колено с признаниями. При всех. В эпицентре толпы. А вокруг нас с Идлисом всегда собиралась толпа.

Он мог в ресторане публично встать и поднять тост «За мою любимую женщину!» и велеть официантам раздать всем присутствующим бокалы с вином, дабы и те присоединились… Если кто-то не пьет: сок, травяной чай и все за счет моего будущего супруга.

Это было красиво…

Но как-то не так…

Знаете, иной раз идешь мимо витрины и видишь множество искусственных бриллиантов. Они сверкают, они манят, они завораживают…