– Опять ты припёрся! Тебе тут коксом намазано, что ли? – увидев на пороге своего бывшего, я сердито встала в позу, загородив собой дверной проем. Не позволю ему зайти сюда. – Чего забыл? Если явился за тапком, то я тебе его не отдам.

– На куй мне тапок? За деньгами пришел, зачем. Денег дай, сука, и я пошел. Спешу по делам.

– Нет у меня денег. Пойди и сам себе заработай, коли уж так надо.

– Есть у тебя деньги! – толкнув меня в квартиру, он вошел вместе со мной и, захлопнув дверь, схватил меня за горло. Его взгляд, полный ненависти и ломки без очередной дозы, заставил меня не на шутку испугаться. – Я слышал, что Ника взяли. Но вчера вы ходили с ним на дело, и ты все заграбастала себе. Я видел, что сегодня ты не выходила из квартиры, а потому не могла встретиться с бандой. Так что делись со мной сейчас по-хорошему, а не то мигом вытрясу из тебя твою душонку вместе с кишками.

– Да пошел ты, дятел тупоклювый! Тебе меня не запугать. Ничего ты от меня не получишь.

Бывший с улыбкой вытащил из кармана нож и приставил острием к моему глазу.

– Не жадничай, сука. Будь хорошей девочкой, и никто не пострадает. Нехорошо так поступать со своим мужем.

– Ты мне не муж. Мы не расписаны, и слава яйцам. Да и мы с тобой расстались. А это значит, что у меня еще есть голова на плечах.

– А хочешь, у тебя не будет головы на плечах? Не шути со мной, а то обезглавлю, не успеешь и моргнуть.

Я только сейчас, когда бывший напомнил, вспомнила, что мне пока не попадался вчерашний рюкзак на глаза. А потому сказать и дать бывшему, чтобы он не покалечил меня, было нечего. Если Ника схватили, а он мог, когда вез меня домой, оставить рюкзак себе, а потом его схватили.

Так что и нет прибыли. И этот кондом бывший не отвяжется. В его состоянии прирежет меня и не вспомнит, что вообще сюда приходил.

И не откупиться ничем, у меня пусто в квартире, может, пара рублей и лежит в кошельке. За отпуск все спустила. Ну и небольшой запас на карточке хранится, который существует на случай, если надо будет в срочном порядке покинуть город. Так что это неприкосновенный запас, хоть и беру оттуда периодически понемножку.

– Молилась ли ты на ночь, Барби Моника? – бывший, не дождавшись моего согласия отжать у меня все, что имеется и нет, с чувством собрался приниматься за своё.

Как тут что-то его отвлекло, и он, отдалив нож от моего лица, в испуге обернулся назад, к входным дверям.

Я проделала тоже самое и обалдела.

Бывший мой, козел из вида козлов обыкновенных, самый типичный тиран из всех подобных ему и легкий на помине, замер и насторожился, услышав позади себя зловещий рык. А потом повернулся. И тут же заболтался от испуга как говно в проруби. Неваляшкой его назвать у меня язык бы не повернулся. Надо называть вещи своими именами. А бывший этого звания вполне достоин также, как и все женщины – продукции фирмы Лореаль.

Я тоже уловила этот странный для моей квартиры звук и выглянула из-за плеча бывшего.

В моем коридоре, возле приоткрытой двери, бывшей захлопнутой совсем недавно, стоял крупный доберман и вовсе не по-доброму скалился, обнажив клыки. Причем угрожал он, как мне показалось, роже бывшего, а не моей целостности. Такой вот мой бывший урод несносный, что даже псины его не переваривают. Только суки с алкогольной зависимостью клеятся, и то самые зачуханные и отчаявшиеся, ибо более-менее не конченная алкоголичка типа меня и близко к такому выродку не подойдет.

И как меня, правильную принцессу с небольшой алкогольной и азартной зависимостью, а в целом идеальной няшкой, угораздило с ним встречаться, да еще и целый год? Год назад он не был таким. То ли со мной он испортился, то ли притворялся все это время. Теперь это уже неважно. Да и некогда предаваться ностальгии, когда бешеный пес, нежданчиком ворвавшийся в квартиру и потревоживший наше с бывшим горячее общение по душам, теперь всерьез угрожает нашим жизням.