Подхожу к креслу, провожу рукой по бирюзовой подушечке, брошенной на сиденье, смотрю на изумрудную воду. Она безмятежная, гладкая. Хочется подойти к краю бассейна, зачерпнуть пригоршню и долго-долго смотреть, как утекает сквозь пальцы.

За спиной кто-то тихонько кашляет, и я только чудом не пробиваю головой потолок и не ору во всё горло испуганно.

— Тина Романовна, завтрак готов, — всё та же женщина стоит на почтительном расстоянии, вонзив взгляд в пол, словно именно там я и нахожусь.

Она хочет сбежать, но я ведь не знаю, где тут находится комната для приёма пищи. Мне нужен проводник, иначе потеряюсь и заблужусь, потом с собаками не найдут.

— Проведёте меня в столовую? — стараюсь, чтобы голос звучал как можно мягче.

Не знаю, кто запугал эту женщину — вероятно мой супруг, — да это и неважно.

Женщина вскидывает взгляд, смотрит на меня недоверчиво, будто совсем не привыкла к такому обращению и, быстро кивнув, выдавливает кислую улыбку. Вокруг удивительно чистых прозрачных глаз появляются морщинки.

— Пожалуйста, Тина Романовна, вот сюда проходите, — женщина указывает рукой влево и быстро-быстро семенит, словно за ней кто-то гонится.

Столовая оказывается просторной светлой комнатой, обставленной довольно аскетично. Стол в окружении шести стульев, пожалуй, единственная приметная деталь интерьера.

В центре стола стоит прозрачная ваза, а в ней букет полевых цветов. Синие и жёлтые головки, мягкие лепестки, тоненькие веточки, папоротник для украшения, лаванда. От её аромата кружится голова, и беспричинное счастье рождается в сердце.

— Кирилл Олегович не объяснил, какие блюда вы предпочитаете на завтрак, — словно извиняется передо мной женщина и неловко расправляет тёмную юбку.

Мне не нравится её зажатость, она меня смущает и сбивает с толку.

— Вы меня боитесь?

— Нет, что вы?! — хотя по всему видно, что ей как минимум неловко. Неуютно.

— Меня зовут Тина, а вас?

— Меня?.. — она очень удивлена, глазами хлопает, округляет рот буквой «о», а я киваю, отодвигая для себя стул. — Меня Юлия зовут.

— Очень приятно, — улыбаюсь и раскладываю на коленях накрахмаленную до скрипа салфетку. — Я буду яичницу с тостами.

— Но там… там креветки и омар…

— Дурной тон есть на завтрак омаров, — смеюсь, удивляясь про себя масштабу распоряжений Кирилла. — Просто яичницу.

— С трюфелями? — уточняет, а я качаю головой.

— Нет, обычную глазунью и кофе.

Юлия смотрит на меня как-то странно и, извинившись, уходит. Она чего-то боится и торопится, двигается резко и порывисто, и шаги её отбивают по каменному полу жёсткий ритм. Хм, странности какие.

Через несколько минут передо мной появляется безупречно сервированная тарелка. Я благодарю Юлию, она заливается краской, и мне становится неловко.

Голод оказывается сильнее любых переживаний, потому я с удовольствием поглощаю вкуснейшую яичницу, запиваю крепким чёрным кофе и уже, было, хочу отнести тарелку на кухню, но вездесущая Юлия забирает у меня посуду и, не принимая возражений, убегает на кухню.

Пора выбираться «в люди», но стоит сделать шаг за дверь, как на пути вырастает огромный мужик. Его квадратная челюсть напряжена, а в глазах суровая решимость.

— Вы охранник, да? — спрашиваю, уже зная, что угадала.

Собственно, его появление передо мной полностью предсказуемо. Кирилл помешан на безопасности, как и мой отец, потому сопровождение парней в тёмных костюмах для меня привычное дело.

— Будете везде за мной ходить? — уточняю, и мужчина кивает.

— Это распоряжение Кирилла Олеговича, — заявляет без намёка на эмоции, а я пожимаю плечами.