— Очень смешно. – буркнула я, засовывая руку в карман пижамных штанов. – Впрочем, удивительно, что ты вообще это заметил вчера.

— Я отношусь к тебе куда внимательнее, чем ты думаешь. – без какой-либо иронии или сарказма ответил Карл.

— Ага, но пока это работало скорее мне во вред.  

— Неправда. Скажем, весь твой гардероб, который ты не оценила, был исключительно в твоих любимых цветах. По крайней мере, тех, которые ты носила при жизни на Земле.

— Я этого даже не заметила. – я задумалась, припоминая, что в шкафу и правда преобладал зеленый цвет. Я всегда считала, что он отлично подходит к моим глазам.

— Конечно, ведь ты решила связать из них себе веревку для побега. – Карл опять усмехнулся. – С твоим появлением в замке я дал распоряжение чаще готовить  сочную говядину, потому что за всё то время, пока я следил за тобой, в различных кафе и ресторанах ты заказывала исключительно её.

— Видимо, следил ты за мной довольно долго. – я скрестила руки на груди. – Я думала, повар здесь просто волшебник до готовки именно мясных блюд.

— Это тоже правда, но моя мать всегда предпочитала рыбу, а для меня это не особо важно. Также я велел повесить все полки в твоей новой кухне значительно ниже, потому что в твоей родной квартире ты не дотягивалась до кружек, который хранила в верхней части подвесных ящиков.

— Эй, а вот это ниже пояса! У меня обычный рост, и я горжусь своим метром шестьдесят, просто полки вешал мой отец, который на пару голов выше.

Впрочем, всё это было немного мило. В замке вокруг вились маленькие вещи, которые и правда были сделаны для меня с комфортом, просто я даже не придавала этому значения. Хотя была у меня на затворке сознания мысль, что Карл всё выдумал и сейчас красуется.

Некромант в ответ усмехнулся и поднялся.

— Я куда лучше, чем ты думаешь. – произнес он вдруг, протягивая обратно мне свой халат. – Просто нужно посмотреть под другим углом. Ну, знаешь, не только ненавидя меня за всё произошедшее.

Я фыркнула, но сделала это с меньшим недовольством, нежели раньше.

— Если ты сам со всем справишься, то я пойду. Халат мне не нужен, это была лишняя линия обороны от твоих выходок. На всякий случай.

— Ясно. Справлюсь, спасибо.

Я была уже в дверях, когда вдруг услышала, как Карл добавляет:

— Кстати, не метр шестьдесят, а метр пятьдесят девять.

Вот… гад! Я молча вышла и хлопнула дверью.

9. Глава 9. Домой?

Уснуть этой ночью я так и не смогла. Я слышала, как Карл также улегся в свою кровать. Слышала его сбивчивое дыхание, которое ещё долго не могло нормализоваться. Думая над всем, что он сказал, я чувствовала, как внутри появляется непонятная тяжесть. Мне было… совестно бежать от него? Даже не знаю. Ведь, с другой стороны, всё, что рассказал мне Карл не перекрывает уже им совершенного. Он сколько угодно мог говорить, что так беспринципно похитил меня, потому что того требовали обстоятельства, и всё же я не могла закрыть на это глаза. Как и на то, что мне придется заплатить честью, чтобы помочь ему. И пусть выбирать правильную сторону после всего услышанного было тяжелее, я всё же не могла не воспользоваться шансом на побег.  

В конце концов, в какой-то момент я решила, что пытаться засыпать уже поздно. Вдруг я банально не проснусь до рассвета, а Джо решит меня не будить. Так что в итоге я взяла кое-какие вещи, максимально тихо разбудила Хомяка и вышла с ним в коридор ещё до того, как солнце показалось за окном. Придерживая рукой мордашку пса, чтобы тот не начал весело гавкать от осознания, что мы идем гулять, я последний раз взглянула на спящего некроманта. Он был совсем без сил, поэтому даже не пошевелился. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем обычно… более искренне что ли. Его длинные, черные волосы прядями спадали на лицо, но даже во сне он словно не мог забыть обо всех тех проблемах, что лежат на его плечах. Я вдруг поняла, что так ни разу и не увидела, как он просто искренне улыбался. Без язвительности или иронии, под которой всегда скрывал переживания, а самой обычной улыбкой. Внутри появился легкий отголосок грусти, который я даже не могла до конца понять. И всё же от мысли, что я так и не смогу стать той, кто ему поможет, становилось как-то тоскливо. Вот только это чувство не шло в сравнение с желанием просто вернуться домой и забыть обо всём. Поэтому я медленно, тихо закрыла дверь, обрывая связь, которой, как мне казалось, и не было вовсе. Осталось непонятно лишь одно – почему тогда грудь сковывает тугим обручем терпкая горечь?