— Мия, это могут посчитать нарушением, — мягко пытаюсь донести до нее.

— Какое нарушение? — возмущается она как ребенок. — Это доброе дело! Мы спасаем жизнь кошке и ее детям! Мы герои! Пусть комиссия хоть слово мне скажет, и я их в том же подвале закопаю! — ругается, хоть и понимает, что я прав.

— Не будь проверки, я бы оставил, — честно ей говорю, пытаюсь успокоить. — Но сейчас опасно.

— Пока кошке не станет лучше! Пожалуйста! Мы запремся в кабинете! Ну, пожалуйста! — молит и смотрит жалостливее, чем кошка в моих руках. Чуть ли не плачет.

— Ладно! — сдаюсь под ее взглядом.

Ну разве можно женщине запретить такое — комплекс спасателя проявлять? Это все папины гены! Не можем мы женщинам ничего запретить. Это его слабость, которая передалась мне.

Чертовы гены!

— Но только до тех пор, пока кошке не станет лучше. После отпустим их, — предупреждаю ее.

— Да!

Только кошке лучше не становится. Мы отогревали ее всем, чем можно и нельзя, но она продолжает умирать в моем кабинете. А Мия — реветь рядом с ней.

— Звони своей Рите, — не выдерживаю я. Выключаю ноутбук и встаю со своего места. — Пусть приходит сюда и сидит с котятами. А мы с тобой едем в ветеринарку, — заявляю, не понимая с чего вдруг таким стал.

От Мии заразился!

— Что?

— Собирайся, если не хочешь, чтобы она умерла, — вздыхаю и вновь обматываю кошку в полотенце. — И чем быстрее мы все сделаем, тем больше у нее шансов на выздоровление. Так что шустрее, одуванчик!

8. Глава 8

Мот

Смотрю на кошку и не могу поверить, что вместо формирования отчетов и встречи проверяющих сижу в ветеринарной клинике.

Что вместо вердикта проверяющего жду вердикта доктора. Кошачьего доктора! И ведь переживаю за кошку. Боюсь, чтобы не умерла и котята сиротами не остались.

Но одна вещь во всей этой ситуации меня радует — Мия, которая прижимается ко мне и позволяет себя обнимать. А иначе я не могу. Она плачет и вся трясется от нервов. Особенно после шипения кошки, когда той температуру померить решили, а процесс этот у животных не такой уж и приятный.

— С ней все будет хорошо, — успокаиваю Мию, шепча тихо и спокойно, пытаясь передать голосом умиротворение. Заправляю волосы ей за ушко и не могу удержаться от того, чтобы вдохнуть сладкий аромат ее парфюма — или все же шампуня?

— Соглашусь, — отвечает доктор, напугав нас своим неожиданным появлением. — Это обычная ангина. Животное вялое из-за температуры и общего недомогания. Сейчас я назначу лекарства. Все сделаете, и будет ваша кошечка в порядке, — последнее он уже говорит Мие, видя ее волнение.

— Мы можем оформить стационар? — интересуюсь у врача.

— Вы хотите, чтобы мы ее здесь лечили? — хмурится он.

— Это не наша кошка. Мы нашли ее, — рассказываю, коротко описывая все. — Я оплачу ее пребывание в стационаре. Финансовая сторона полностью на мне, я могу оставить аванс хоть сейчас. Нам просто негде ее лечить.

— А котята? — поднимает на меня взгляд Мия. — Им ведь нужна мама! И…

— Разделим их и поделим обязанности, — отвечаю и щелкаю ее по носу. — А кошка выздоровеет, и мы вернем ей детей. А пока станем их опекунами, — подмигиваю, замечая, как на ее лице появляется улыбка ребенка.

Того самого, который мечтал о кошке или собаке и наконец ее получил.

— Да?! Как же хорошо! — оживает быстро и с трудом сдерживается, чтобы не начать прыгать от радости. — Тогда да! Надо делить! И лечить! — активно кивает головой. — А мы сможем навещать кошку? — спрашивает уже врача.

— Да. Можете.

— И мы… — продолжает она закидывать доктора вопросами о кошке, а я отвлекаюсь.