В горле начинает першить, и я сглатываю шумно вязкую слюну.

Делаю глоток горячего чая.

– Я всего лишь хочу свободы, – отвечаю честно. – Не хочу возвращаться обратно.

Хочу продолжить некоторые слова. «И не быть с тобой. Убить тебя.» Но молчу.

Конечно, Волков не заставлял переживать меня то, что сделал Арчи вчера, но… Он тоже творил немалое. Вчера я испытала моральное увечье, а вот у Славы терпела физическое. Это единственное, что успокаивает меня и утешает.

Хоть многие и говорят, что моральная давка хуже физической – не соглашусь. Когда тебя бьют потому что ты просто косо глянула – подавляет. Стоишь и трясешься, боясь и пошевелиться. Поднять взгляд вверх.

Не сделаешь этого – значит, боишься. Ненавидишь.

Поэтому… Больно в любом случае. Пока я не решила с кем хуже.

Но пока ещё держу кружку в руках, а не кидаю в его лицо. Я ведь тысячу раз уже могла зять нож, и проткнуть его. У меня хватит духа.

Но не делаю это только по одной причине. Волков.

Не будет этого подонка, что сидит напротив меня – я снова окажусь в золотой клетке. И чувствую, после моего побега всё станет только хуже.

– Как только мы исполним задуманное, я тебя отпущу. Он тебя не тронет.

Я выдыхаю.

Это звучит так фантастически. И нереально.

Ходить по улицам города, и знать, что тебя никто не преследует. Не просыпаться в холодном поту каждый день, ощущая, что кто-то нависает над тобой  и смотрит, как ты спишь.

– У меня есть несколько условий, – проговариваю дрожащим голосом. Вспоминаю всё то время, адские ночи. И теперь хватаюсь. Как утопающий за спасательный круг.

– Ты не в том положении, – спускает с небес на землю звонкий, но в то же время тихий голос.

– Я знаю, – сжимаю чашку с чаем. Опускаю голову вниз. Сверлю мраморную поверхность стола. – Но я тебе выгодна. И полезна. Потому что я знаю то, как сделать ему больнее. И дело тут не только во мне. У него есть человек, который намного важнее, чем я. Тем более я знаю карту дома. Каждого охранника и даже что он ест каждое утро. Не уверена, что за год что-то поменялось. Поэтому хочешь отравить ему жизнь – я тебе нужна. Хотя бы для того, чтобы эффект был намного сильнее.

– Есть Лика, – убивает все мои аргументы на корню. Даже имя её запомнил. – Я могу всё выудить из тебя с помощью неё.

Но я не сдаюсь.

Поднимаю на него взгляд.

– Да, есть Лика. Но и я в любой момент могу покончить с собой. Лучше уж сделать это раньше, чем на моих глазах ты убьёшь мою сестру.

Надеюсь, что это сработает. Нет – я зайду дальше. Не знаю пока как. Но я говорю правду.

– Без меня – у тебя ничего не выйдет, – говорю уверенно. – Но и я не буду помогать тебе просто так. У меня есть условия.

Я слышу, как он усмехается.

– Ну что же, попробуй озвучь их.  

Я поджимаю губы и сильнее стискиваю чашку пальцами. Судя по его тону, он ещё может и принять мои условия.

«Попробуй озвучь их.»

Урод.

– Я не хочу подвергаться насилию с твоей стороны.

Я молчу про действия интимного характера. Стоит озвучить это условие – Арсанов пошлёт меня нахер далеко и надолго. Поэтому… Как бы мне не был омерзителен этот человек в своих действиях, спать мне с ним придётся. Сука. Будь он проклят.

– Я ни разу не ударил тебя.

Не ударил.

– Физически, – добавляю ему. – Я не хочу давки. Без всяких: иди, отсоси тому, раздвинь ноги перед тем. А ещё лучше обслужи всех мужиков на районе. Я не буду это делать. Никаких проверок. Никаких ударов и подобного.

Арсанов прожигает меня нечитаемым и мрачным взглядом. По тёмным зрачкам, что становятся совсем чёрным, понимаю, что начало ему не нравится.