- Но она же просто прекрасная! – с восхищением произнесла Габби. Ей тоже хотелось посолировать в общем разговоре, но она не знала ни светских сплетен, ни политических новостей, ни преданий о страшных проклятьях. Все, о чем она могла рассказать, касалось деревенской жизни на ферме. Лошадей, как вариант.

- Чего в ней прекрасного? На королевских приемах сотни подобных кобыл таскают экипажи гостей, – отмахнулась Маргарет, – там и более породистые встречаются.

- Но дело ведь не в породе, – возразила Габби. – Вы только взгляните, какие умные у этой лошади глаза!

- Глаза как глаза, – хмыкнула Маргарет, протягивая руку к кофейнику. – Подумаешь, глаза!

- Ты просто ничего не смыслишь в лошадях, – не сдавалась Габби Смитт. – У моего папеньки на ферме есть конь, который обедает с нами за столом, когда мы едим в саду. Слуги ставят ему тарелку с зерном, кладут рядом кусочек сахара…

- Какие глупости, – наливая кофе, фыркнула Маргарет, – ничего такого быть не может. Лошади – просто глупые животные, и с людьми за столом не едят.

Габби поникла.

Мне стало обидно за лошадей и жаль Габби, поэтому я незаметно подмигнула Лике, предлагая подыграть. Подруга с радостью согласилась – розыгрыши она всегда любила.

Пока Маргарет распиналась о неразумности лошадей, Лика прекратила щипать траву, невозмутимо зашла в беседку, плюхнулась задом на диван, подняла переднюю ногу и копытом аккуратно пододвинула пустую чашку к кофейнику.

Девушки замерли с раскрытыми ртами, и Габби растерянно промямлила:

- Вот… я же говорила, что лошади умные.

- Колдовство, – испуганно вытаращила глаза Маргарет.

- Это какой-то хитрый трюк. Я разгадаю его… потом, – без привычной уверенности прокомментировала увиденное Полина.

- Ты, Элли, сама ее этому научила? – стала пытать меня Габби.

- Ну, как сказать, – неопределенно ответила я.

- О, мой папенька заплатит тебе баснословные деньги, если ты согласишься дрессировать лошадей на нашей ферме!

- Габби, ну, ты чего такое говоришь? – тут же осадила подругу Маргарет. – Элли – благородная дама, почти жена дракона, а ты предлагаешь ей стать наемной работницей в твоей деревне? Ты головой-то подумай!

Я не знаю, что после этой фразы подумала Габби, но я для себя отметила, что перспектива стать дрессировщицей коней на ферме папаши Габби хоть и не такая «гламурная», как стать женой дракона-дипломата, зато гораздо белее безопасная – так уж выходило из последнего разговора…

Еще какое-то время мы посидели в саду, посмеялись и поболтали. Общение вышло вполне продуктивным и приятным. Девчонки оказались неплохими и компанейскими, а ведь я дико боялась, что на своем девичнике увижу каких-нибудь трех очередных «Наин».

Часам к четырем мероприятие закончилось. Полина, Маргарет и Габби разъехались по домам, а у меня остались полдня и ночь до события, способного в корне изменить мою судьбу.

Завтра моя свадьба с Дорином, и я пока не определилась до конца, радоваться мне или пугаться.

До ночи дом стоял на ушах. Предсвадебные хлопоты охватили всю семью. Прически, наряды, списки гостей, оформление праздничного экипажа – бесконечная, пестрая круговерть…

Перед сном я снова долго думала. Про все. Про будущую жизнь, про грядущую свадьбу, про связанные с этим опасности, про проклятье, про предостережения новых подруг, про непреодолимую симпатию к Дорину и про собственную потерянную девственность. Проблемы навалились тяжелым грузом, и я очень надеялась, что все-таки смогу их как-то разрешить.

Заснула я перед самым рассветом, когда острые зубцы горных вершин подсветились алой зарей. Я провалилась в сон мгновенно, словно по мановению чьей-то руки, и снова увидела Дорина. Будто находились мы с ним в огромной комнате, устланной коврами и шкурами. Мы предавались любви в свете огромного камина. Огонь плясал за витиеватым узором чугунной решетки, пятная отсветами наши обнаженные тела. В один из моментов два алых блика отразились в глазах жениха и остались там. Его низкий голос, шепчущий мое имя, стал обращаться рыком, но я позвала его – «Дорин! » – и превращение в монстра вмиг прекратилось.