— Моё? — хмурясь, спрашиваю я. — Мне-то что там делать?

Я хоть и работаю непосредственно с рекламными компаниями, но точно не юрист или соучредитель, чтобы посещать такие мероприятия.

— После подписания контракта будет праздничный ужин в ресторане. Поэтому дресс-код соответствующий, — игнорируя мой вопрос, всё так же слащаво продолжает Сансаров, а мне хочется кричать о том, какой плохой из него актёр. — Всё понятно?

— Будет понятно, если скажете, зачем я там нужна, — рассержено отвечаю я, заранее приняв решение, что вне зависимости от ответа, я никуда не пойду!

— Вычту часть долга за присутствие!

Слова Сансарова звучат, как гром. Я тут же вцепляюсь в мужчину горящим взглядом.

— Сколько? — уточняю я, мысленно хлопая в ладоши, но сохраняю видимость хладнокровия.

— Десять процентов, — все-так же наигранно улыбаясь, произносит начальник. Он всё заранее продумал, зараза. Но и я не пальцем деланная. Если он так уговаривает меня пойти, значит ему зачем-то это очень нужно, а следовательно, он может согласиться и на мои условия.

— Пятнадцать, двадцать. Нет, четверть долга, — повышаю ставки я и задираю подбородок, сообщая, что на уступки не пойду. С лица Сансарова на секунду слетает его улыбчивая маска.

— Хорошо, четверть, — пытается добродушно согласиться начальник, но я слышу в его голосе плохо скрываемые нотки гнева. Что ж, ему не подходило быть добрым Санта Клаусом. Скорее, Сансаров был дьяволом, с которым я, кажется, из раза в раз подписываю всё новые и новые контракты.

— Отлично, — быстро отвечаю я, стараясь держать себя в руках, встаю со стула и выхожу из кабинета, пока начальник не передумал.

Сансаров спишет четверть долга лишь за то, что я схожу на какую-то светскую вечеринку. Такой расклад мне нравится! Да, звучало это подозрительно хорошо и ровно, но если есть шанс быстрее избавиться от рабства дьявола, то я готова на всё, что угодно. В рамках приличия и собственного достоинства, конечно.

В пятницу, как и было запланировано, я собираюсь на мероприятие. Достаю из шкафа давно пылившееся нарядное платье в пол и прошу Олеську, чтобы она сделала мне причёску и макияж.

— Олесь, мне кажется, слишком ярко получилось, — придирчиво смотрю я на себя в зеркало. — А эти бусы? Зачем ты из меня новогоднюю ёлку сделала?

— Зато ты точно не останешься незамеченной. Мужчины любят ярких привлекательных женщин, — заявляет мне подруга, настаивая на своём.

— Ну, не знаю. Кого мне там привлекать? Да и зачем? — возмущаюсь я, но времени спорить уже не остается, поэтому и оставляю всё, как есть.

— Ого, — ещё не разувшись, восторженно выдает Никита, вернувшись с занятий. — И куда это ты такая красивая собралась на ночь глядя?

— Долг отрабатывать, — отвечаю я без задней мысли. И только потом соображаю, как это прозвучало.

— Чего? — закашливается сын.

— Чего-чего, на светское мероприятие иду по работе. Есть подозрение, что Сансаров хочет мне этот новый проект поручить, — отвечаю, глядя на Олесю. — А иначе с чего бы меня туда тащить, так ведь?

— Наверное, — задумавшись, отвечает подруга, и на лице её отражается беспокойство. — Что-то мне это всё не нравится.

— Прорвёмся! — подбадриваю я подругу.

Уже пора выдвигаться: такси до ресторана будет ехать около двадцати минут, но на мой телефон внезапно поступает звонок от начальника.

— Вы готовы? — слышу я, кажется, взволнованность в голосе Сансарова. После моего утвердительного «да», звучит следующее: — Я вас заберу, адрес знаю.

— Лёля, ты уверенна, что всё идёт по плану? — спрашивает Олеська. — Звони мне каждые полчаса!