— Так вы и так с ним каждый день видитесь! — подпрыгнул Мух. — В парке гуляете, в море купаетесь…

— У вас тут еще и море есть?.. — всплеснула я руками.

— Почему ты все «у вас» да «у вас»? Это все «у нас», дорогая графинюшка.

— А вот с этого места прошу подробней, — подобралась я.

Но подробностей кэдаус рассказать не успел — в дверь спальни постучались.

— Ну вот! Это служанка! — зашипел Мух. — А мы не успели подготовиться!

— Но ты же обещал подсказывать… — испуганно пролепетала я.

— Не вслух же, она не глухая, — продолжал шипеть кэдаус. — Кстати, ее зовут Вила. Короче, постарайся говорить как можно меньше и поскорей ее выпроводи.

— Госпожа, к вам можно? — после повторного стука послышалось из-за двери. — Уже десятый час.

— Сейчас! — вспомнив, что я в одной ночнушке, заметалась я по спальне. Подхватила лежавшее на столике свернутое серебристое покрывало, развернула и замоталась в него. — Заходите!

В открывшуюся дверь вошла миловидная белокурая девушка примерно моего возраста, одетая в длинное коричневое платье с белым передником.

— Ой! — сказала она, распахнув на меня синие глазищи. — С вами все в порядке?

— Более чем, — лаконично ответила я, вспомнив про указание Муха говорить как можно меньше.

— Но зачем вы закутались в покрывало?

— Мне холодно.

— Но здесь тепло… Вы, наверное, заболели?! Я сейчас позову…

— Стоп! — вытянула я в ее сторону ладонь. — Никого звать не надо. Я в порядке. Выйди, я оденусь. Нет, погоди! Сначала скажи, где моя одежда.

— В шкафу… — заморгала девушка. — Подождите, сейчас я вас одену.

— Вот еще! — фыркнула я. — Я же сказала, что я в порядке. Выйди! Только никого не зови.

— Но… как же?.. — растерялась служанка. — Я вас всегда одеваю…

— Не тупи, — едва слышно проговорил за моей спиной Мух. — Пусть оденет и уйдет.

— Да не нужно меня одевать! — возмутилась я. — Это уже выходит за рамки приличий!

Девчонка приняла это на свой счет, побледнела, и я увидела, как по ее щекам побежали слезы.

— Тьфу ты, — подошла я к ней. — А ну, прекрати реветь. Все хорошо, Ложа.

— Вила, — всхлипнула служанка.

— Все хорошо, Вила, — поправилась я. — Просто с сегодняшнего дня я решила одеваться сама. Считай это моим капризом. Ты тут совершенно ни при чем.

— Но вы же не…

— Все под контролем, — прервала я ее уверенным кивком. — Ступай, займись чем-нибудь другим.

— Тогда я пойду скажу, чтобы накрывали к завтраку. Или вам подать сюда?

— Вот еще! Спальня для сна, а не для еды. Поем как все нормальные люди, на кухне.

— Где?! — снова побледнела служанка.

— В столовой… — услышала я подсказку кэдауса.

— А в самом доме, что, не кормят? — удивившись, обернулась я к нему. — Обязательно куда-то переться? — Но тут в голове будто щелкнуло: столовая — это как раз и есть помещение в доме. И как раз то, где едят. Во всяком случае всякие там графья как раз в них и питались. И поскольку я и сама вроде как из этих самых, то… Короче говоря, я скорчила дурацкую физиономию и захихикала: — Вила, да я пошутила! О, даже в рифму получилось! В общем, все окей, шагай в эту столовку и жди меня там. Я скоро буду.

— Позвоните, если я понадоблюсь, — сказала Вила.

— А где мой телефон? — завертела я головой.

— Кто?.. — заморгала служанка. — Кеддерфливвэккер?.. Вот он, за вами…

— Да не кэдаус, а теле… — начала я, но тут же и замолкла, осознав, что не имею ни малейшего понятия, что означает это слово. И спросила: — Как мне вам позвонить?

— Обычно вы звоните три раза.

— Да но…

Мух дернул меня сзади за подол ночнушки. Вероятно, это значило: молчи, дура! И я промолчала.

Когда служанка вышла, кэдаус набросился на меня с упреками: