Все остальные комнаты в этом длиннющем коридоре были пустыми. Вообще я с удивлением узнала, что в огромном доме никто не живёт, кроме лорда, леди, их сыновей и немногочисленных слуг. Что-то во всём этом было неправильное, но я не хотела ломать голову, что.

Покоя мне не давала ещё и Дверь. Такая неказистая на первый взгляд, увитая всё теми же серебристыми розами – она маячила на противоположном торце коридора и просто выводила меня из себя тем, что была всегда закрыта и в неё заглядывать было нельзя. А ведь вела она в ту самую загадочную башню! Понятно же, куда больше всего на свете я хотела попасть в этом замке, да?

Причём Эдди услужливо пояснил, когда проводил мне обзорную экскурсию, что эта дверь не открывается в принципе. То ли ключ потеряли, то ли её заклинило, то ли ещё что – но даже сами хозяева там ни разу не бывали. Я конечно промолчала, но мне показалось очень странным, что даже лорд Винтерстоун не попытался проникнуть в такое заманчивое место. Или Эдди не всё знает, или мне не говорит. В любом случае, я собиралась разведать обстановку самостоятельно при случае.

Комната у меня была чудесная, что тоже добавляло радости моему пребыванию на каникулах в этом месте. Как и везде, стены оказались тёплыми. Тёплым был даже пол, и я с наслаждением бегала по нему босиком. И если честно, я тут же принялась скакать по широкой пружинистой кровати… ну, пока в стену выразительно не постучали. Я прекратила, хотя и показала Рону язык. Жаль, не увидит.

В первую ночь мне долго не спалось, и я принялась разглядывать узоры на стене над кроватью. Кстати, стены были удивительны еще и тем, что я никак не могла вообще понять, каким образом их построили – никаких кирпичей, отдельных каменных глыб или чего-то подобного я не замечала, как ни всматривалась. Вообще весь замок будто был выточен из одного сплошного куска камня – даже между стенами и полом не было ни щёлочки, я проверяла. Немножко испачкала платье, пока лазила по углам, правда… Ну да ладно, не самой же стирать!

Ну так вот, единственный изъян, который мне удалось обнаружить – это трещины в чёрном камне, которые разбегались тонкой сеткой аккурат над моей кроватью.

Лежала я, значит, лежала, смотрела на них – и так мне стало жалко стену, хоть плачь! Я не удержалась, встала на колени, протянула руку и ласково её погладила.

- Ты такой красивый, замок! Жаль, что болеешь. Если бы я могла, обязательно бы тебя починила.

Когда я проснулась наутро, трещины исчезли сами собой.

Уже плохо помню, чем мы занимались все эти две недели зимних каникул в Замке ледяной розы. Кажется, ходили в лес и катались там с братьями на санках… Ну, Эд меня катал, а Рон слонялся поблизости с кислым выражением лица и портил нам веселье.

Ещё были вечерние посиделки у камина, мама пыталась играть какую-то заунывную пьесу на старых клавикордах…

Помню, как носилась по коридорам замка с хохотом и всё пыталась упросить его выкинуть ещё какой-нибудь фортель с перемещением. Но запас чудес, видимо, закончился уже на первый день. В тот раз.

Конечно же, пыталась пробраться в башню. Конечно же, замок меня не пустил.

Помню, мисс Джоунс жаловалась, что скоро точно уволится, потому что я своим поведением доведу её до сердечного приступа. Ну, она всегда ворчала, мне не привыкать.

Эд тайком нарвал тех самых белых роз из сада. Сказал, это сорт «ледяная роза Винтерстоунов», такие больше нигде в королевстве не растут. Подарил мне, и я была жутко горда по этому поводу.

Яркое впечатление осталось от одного вечера, когда мы втроём сидели в углу большой гостиной, пока взрослые вели свои скучные беседы. Эд учил меня играть в карты, а ещё постоянно смешил. Рон, как всегда, торчал чуть поодаль, уткнувшись в книгу, и делал вид, что ему совершенно не интересны наши детские игры. Временами отпускал ехидные замечания в наш адрес. Ну… собственно, как правило, в мой. Я старалась играть получше, чтобы он перестал меня дразнить. Всё казалось, если выиграю – Рон меня похвалит… Ага, держи карман шире!