София стояла в центре комнаты, с необычайной нежностью поглаживая деревянную спинку электрического стула. Она рассматривала нас всех по очереди так, будто мы ее домашний зверинец. Я бы хотела назвать ее человеком, но меня не покидало ощущение, что это всего лишь оболочка, под которой находится запрограммированная машина. Разве можно поверить, что есть люди, поступающие подобным образом? Как она вообще смогла до такого додуматься? А мы? Чем мы думали, когда сюда ехали?

Время тянулось пугающе медленно. Ситуацию усугубляли громко тикающие на стене часы. Несмотря на тринадцать игроков, шесть охранников и Софию, в комнате стояла оцепенелая тишина. Это мучительное безмолвие напоминало могильное молчание.

А потом кто-то заметил трупы убитых ночью людей.

Несмотря на поднявшийся шум и крики, внутри моего тела наступил странный покой. Словно из меня разом выжгли все эмоции. Глядя на остальных, я примечала детали их поведения, пыталась определить их роли. Сама не заметила, как отключилась от реальности и погрузилась в игру. Стала ее частью.

– В материалах дела есть информация о том, что никто из убитых вами игроков не сопротивлялся, – читает вслух детектив. – Но вы это никак не объяснили.

– Я ничего не помню, – в миллионный раз повторяю я.

– Верно. Как только наступала ночь, вами овладевала вторая личность.

– Овладевала? – не могу я не закатить глаза. – Речь не о демонах, если что.

– Как только наступала ночь, вторая личность брала исполнительный контроль над вашим телом, – поправляет коллегу младший следователь.

– Спасибо, – награждаю я его легкой улыбкой. – Так оно и было.

– Мы почти уверены, что охранники держали игроков, пока их убивали, – объясняет детектив.

– Боюсь, что скоро вы все сами увидите, – киваю я на экран телефона, на которой ведущий игры неспешными шагами меряет подвал.

– Далеко не факт, Аделина, – опустив голову, возражает младший следователь.

Я с подозрением рассматриваю их лица и понимаю, что что-то не так.

– Думаете, что успеете их спасти еще до начала игры?

– Не совсем.

Я невольно подаюсь вперед.

– В чем дело?

– Перед тем, как мы вернулись в допросную, нам пришло еще одно письмо, – сообщает детектив.

– От организаторов?

– Да. И к сожалению, оно касается вас.

Он будто специально выдерживает паузу, опасаясь моей реакции.

– Дело в том, что они не начнут игру, пока мы не доставим вас в назначенное место. На это у нас есть двадцать четыре часа. После этого мы и впрямь станем свидетелями очередной трагедии.

– И что? Вы собираетесь сделать меня приманкой?

– Вы злитесь? – прищуривается он.

– Это не злость, детектив, а ярость, – честно признаюсь я.

– Мы не собираемся делать вас приманкой. Да и как это сделать без вашего согласия? К тому же у нас нет уверенности, что это действительно поможет спасти запертых в кабинах игроков.

Тяжело вздохнув, он поднимается с места.

– Попробуйте успокоиться. Я вернусь через пятнадцать минут.

– Как будто у нас есть эти минуты.

– У вас, Аделина, есть минуты всего мира, а вот у этих людей… боюсь, что нет.

Когда он уходит, хлопнув дверью, младший следователь отодвигает от меня телефон с трансляцией.

– Он прав, вам нужно прийти в себя.

Я сама не замечаю, как хватаюсь за край стола.

– Вы же это не всерьез? От меня зависят жизни тринадцати человек! Вы бы смогли успокоиться?

– Следователь вместе с нашими специалистами уже изучают ваши переписки трехлетней давности с другими игроками. Мы точно выйдем на чей-нибудь след.

– Вы напрасно тратите время.

– Остается только надеяться.

– Простите, но мою надежду отобрали в том подвале.