В дверь стучали, упавшие патроны валялись на полу, ветхий стул, подпиравший облезлую ручку, готов был вот-вот развалиться от столь неделикатного воздействия на его спинку.

– Да встаю я, встаю, – недовольно прорычал я, хотя, по-хорошему, надо было бы поблагодарить стучавшего, избавившего меня от тяжелого сновидения.

В дверь, разумеется, ломился нетерпеливый Циркач.

Судя по синим кругам под глазами, парень всю ночь не спал, маялся переживаниями.

Это он, конечно, зря.

В походе к озеру Куписта усталость возьмет свое – хотя, может, на энтузиазме молодости парень и продержится.

– Извини, Снайпер, что разбудил, но ты сам сказал, что с рассветом выдвигаемся.

Я с сомнением посмотрел в крохотное окно, темное, как кишечник ктулху, – разве что над лесом розовело нечто, похожее на первые лучи солнца. А может, просто в ночи горело что-то, в Зоне подобное случается сплошь и рядом.

– Завтрак готов, как ты и заказывал, – быстро проговорил Циркач.

– Аргумент, – зевнул я, с трудом подавив желание послать юного сталкера на хрен и завалиться досыпать.

Но, с другой стороны, если тебя разбудили и уже пожрать приготовили, то тянуть резину смысла особого не имело – особенно если мы за день планировали дойти до бункера Захарова.

– Ладно, сейчас спущусь, – проворчал я – и захлопнул дверь перед носом Циркача.

Утренние процедуры времени заняли немного. Затянуть шнурки берцев, распущенные перед сном, плеснуть в лицо немного воды из фляги, проверить автомат – ну и готов, в общем, много ли сталкеру надо перед тем, как вновь пуститься во все тяжкие.

Зачем вот только – вопрос…

Хотя ответ на него давно известен.

Затем, что не тащит тебя, Снайпер, от иной жизни. Много раз пробовал ты порвать с этой зависимостью, имя которой Зона, – но, по ходу, это она скорее тебя порвет в лоскуты, нежели отпустит и позволит жить нормальной человеческой жизнью. Так что досылай патрон, сталкер, щелкай переводчиком огня вверх до упора и вали за порог комнаты, где тебя в очередной и решительный раз ждет новый немыслимый трындец, без которого ты жить не можешь. А что он ждет – это сто процентов: кто ищет себе приключений на нижнюю чакру, тот непременно их находит. Ибо в Зоне этого добра как дерьма за баней – сколько ни разгребай, а его только больше становится.

…На первом этаже в зале еще никого не было – кроме Циркача, разумеется. Понятное дело, нормальные люди в это время вовсю харю давят. Дернуло же меня сообщить этому юному дарованию насчет выхода с рассветом! Кто ж знал, что он это воспримет настолько буквально?

Молодой сталкер уже завтракал, с аппетитом наворачивая нечто длинное и жареное, лежавшее у него в тарелке. Напротив него находилась большая тарелка с омлетом и беконом, рядом стояла кружка с кофе. Понятно. Омлет – это, стало быть, тот самый завтрак, который я оговорил для себя в условиях контракта.

– Что точим? – поинтересовался я, садясь за стол напротив Циркача.

– Щупальца осьминога, – невнятно произнес сталкер – набитый рот не способствует совершенству дикции.

– Осьминога, значит, – сказал я, берясь за вилку.

То, что лежало в тарелке Циркача, несомненно, было похоже на жареные щупальца. Единственное, интересно, откуда это в Зоне вдруг взялся осьминог?

– Вкусно? – участливо спросил я.

– Потрясающе! – отозвался сталкер. – Попробуешь?

– Нет-нет, спасибо, – отказался я. – У меня аллергия на морепродукты.

– Многое теряешь, – улыбнулся Циркач набитой пастью. – Бесконечный сказал, что это он специально для меня приготовил. Чтобы я, так сказать, почувствовал вкус Зоны.