– Побледнел ты, прям лица нет… Ну да ладно. О Фыфе с Настей не слышал. Колян тут, в мастерских работает, со своей Скуби-ду не расстается. Доработал своего транспортного робота, теперь шутит, что тоже скоро женится. Шерстяной при кухне, дорос до шеф-повара в нашей столовой. Талант у него к готовке открылся, он всегда был к жратве неравнодушен. Данила же…

Ион запнулся. Чем и воспользовался Рудик.

– А мы долго еще будем около машины стоять? – поинтересовался он с легким раздражением в голосе. – Между прочим, не май месяц на дворе, холодина. Да и пообедать уже невредно бы.

– Твоя правда, – спохватился стаббер. – Кстати, мы так и не познакомились. Я – Ион.

– Рудольф, – с легким поклоном представился Рудик.

– О как, – поднял брови Ион. – Ладно, пошли, что ли. Оружие можете не сдавать, своим в Кремле это не обязательно.

– И куда это мы? – поинтересовался подозрительный спир.

– В трактир, к Барме, – отозвался стаббер. – У него сегодня пельмени с хоммятиной, борщ, турьи котлеты – закачаешься…

Меню в трактире Бармы, и правда, было царским. Я даже на некоторое время отвлекся от мрачных мыслей, которые смело можно было назвать предчувствием. Чего именно? Не знаю. Неприятностей, наверно. У меня всегда такое настроение, когда моя сталкерская чуйка подает сигналы близкого бедствия. И приглушить их на время можно только обильным и вкусным обедом – что и было предоставлено мне в полном объеме. Обещанные блюда оказались отменными, как и морс из настоящей клюквы, которым мы с Рудиком запивали сытную пищу.

– Клюква у нас тут своя, на плантациях в подземном городе растет, – с нескрываемой гордостью хвастался Ион. – Как и пшеница, кстати, из которой вот этот хлеб испекли. Хотя агрономы говорят, что уже совсем скоро можно будет и на поверхности сеять. Не везде, конечно, но тем не менее. Земля возрождается помаленьку. Да и мутанты уходят из Москвы…

«Мутанты уходят», – щелкнуло у меня в голове, словно стаббер своими явно случайно оброненными словами снял с предохранителя оружие, встроенное в мою башку.

– Куда уходят? – перебил я его.

– Да кто ж его знает куда? – пожал плечами Ион. – Не далее, как сегодня утром вся шваль, что под красными стенами постоянно ошивалась, взяла да свалила. Все как один. И нео, и био, и даже приблудившийся руконог, который сдуру из канализационного люка вылез – повернулись спинами да и потащились подальше от стен, на восток. Может, осознали наконец, что Кремль им не взять.

– Может, и осознали, – кивнул Рудик, отправляя в пасть последний пельмень из большой глиняной миски. – Только я в самосознание мутов не верю. Оно у них включается только когда жрать хотят или на пулю нарвутся. В остальных случаях оно спит беспробудно.

– Мутов, говоришь, – задумчиво протянул Ион. – А ты тогда кто? Только не обижайся. Я просто для себя хотел понять.

– Да какие обиды? – дернул плечом Рудик. – Человек я. Только с телом не повезло.

И, высунув длинный розовый язык, ловко вылизал им миску дочиста. После чего посмотрел на меня умильно, что означало – все отлично, дорогой друг, только добавки бы?

Ответить на этот крик души, застывший в круглых глазах спира, я не успел. Дверь трактира хлопнула, и в помещение ввалился Шерстяной. Следом за ним семенил Колян.

– Кого я вижу?! – взревел Шерстяной, расставив лапы и направляясь ко мне с явным намерением пообниматься. – А я сразу слухам-то и не поверил! Мол, Снар у Бармы сидит, хавает. Ага, говорю, божество вормов материализовалось в трактире, чтоб нажраться до оловянных глаз. Ан нет, иной раз слухи не врут. Дайка я тебя обниму, дружище!!!