– Старче – это от слова «стар», что означает «звезда»? Если да, то можешь называть меня и так, – разрешил братец. – Как тебе на чужбине? Не мучит совесть за нарушение песенной клятвы предков «Не нужен нам берег турецкий»?

– Алка тебе проболталась? – Я вздохнула, села в постели и укоризненно посмотрела на матерчатый сверток на соседней кровати.

Некоторые совершенно не умеют хранить тайны.

Из свертка торчала одинокая нога с беззащитной розовой пяткой. Я дотянулась и пощекотала ее.

Пусть некоторые знают, что за преступлением следует наказание.

Нога втянулась в сверток, с другого его конца донесся смешок. Эхом ему в трубке хохотнул Зяма:

– Не проболталась, а сообщила, как положено доброй супруге, и испросила моего тайного благословения. Но папа и Денис пока не в курсе, не волнуйся.

– Пока? – Прекрасно зная брата, я безошибочно уловила главное слово. – И что же мне нужно сделать, чтобы они подольше оставались в неведении?

– Во-первых, купи мне новый айфон, он в Турции вдвое дешевле, чем у нас.

– Спятил?!

– Спокойно, деньги я тебе переведу.

– Почему мне, а не своей жене?

– Потому что жена не купит мне новый айфон! Заявит, что предыдущий вполне еще годный, и буду я ходить с устаревшей моделью как последний лох!

Я покривилась. Зяма у нас великий модник, к этому пора бы привыкнуть, но если следовать его логике, то я с моим древним десятым айфоном супер-мега-распоследняя неудачница.

– Во-вторых, заставь Алку оформить карту турецкого банка, – не услышав возражений, бодро продолжил братец. – Ну и себе такую можешь сделать. И мамуле тоже, лишней не будет.

– А это зачем? У Алки же есть австралийская карта.

– Ну, привет! Как это – зачем? Не видишь, что в мире творится? Страны и народы с ума сходят, сегодня Австралия с Америкой все равно что братские республики СССР, а завтра, глядишь, побьют горшки и обложат друг друга санкциями с ног до головы, спасибо, не надо нам такого, мы это на постсоветском пространстве проходили. Короче, чего я тебя агитирую, сама включи голову и рысью в местный банк за картой, потом «спасибо» мне скажешь. Да-да, Вадим Петрович, я непременно учту все ваши пожелания. – Братец без паузы сменил тон и собеседника, а я поняла, что он от кого-то шифруется.

Скорее всего, от папули с Денисом.

– Договорились, Казимир Борисович, – ответила я подходящим неведомому Вадиму Петровичу конспиративным басом и отключилась, пока ушлый Зяма не озвучил мне свои условия «в-третьих» и «в-четвертых».

Братец у меня на редкость наглый. Даже не знаю, кто может составить ему конкуренцию. Разве что я сама.

– Кто звонил? – Из матерчатого свертка со стороны, противоположной той, где скрылась пятка, показалась лохматая голова.

Мы же с Алкой перед сном, уже впотьмах, поплавали в бассейне и завалились спать с мокрыми волосами.

Я опасливо пощупала собственный скальп. М-да, расчесать это не получится, придется снова размачивать.

– Звонил твой муж и мой брат, – ответила я подруге.

– Два в одном. – Она хихикнула и села, звонко шлепнув босыми ногами о плиточный пол. – У них там ничего не случилось, с Кимкой всё в порядке?

– Кимку Зяма не упоминал, значит, всё штатно, – рассудила я. – Твой муж и мой брат велел нам обеим открыть счета в турецком банке. А я не уверена, что нам это нужно, и неохота заморачиваться, мы же хотели безмятежно отдыхать.

– Боюсь, что безмятежно уже не получится. – Трошкина встала, потянулась, как девочка на знаменитой картине Яблонской, и сделала несколько энергичных упражнений.

Она у нас тощенькая, но ловкая и спортивная. Было время, преподавала лечебную физкультуру пациентам наркодиспансера. Незабываемый период ее биографии, мамуля очень любит вдохновляться Алкиными историями из тех времен.