- Я… Я подумаю над твоим предложением.

- Подумает она! – рассердилась Елена Борисовна. – Тебе легко так говорить, Доронина! Ты в человеческом теле, а не на четырех лапах.

Она еще что-то кричала. Ругалась. Но я шла прочь, вжав голову в плечи. Чувствовала себя беспомощной и бесполезной. Да, криворукая. Да, неумеха. Только и способна мужу неблагодарному угождать. И не знаю, как брать на себя ответственность хоть за что-то по-настоящему серьезное.

Вот такая никчемная тридцатилетняя дура!

Какая уж есть.

- Только не умирай! Прошу!

Я резко остановилась, и бегущая следом Елена Борисовна врезалась мне в ноги.

- Дыши! Только дыши!

Голос был женский. Пронзительный.

- Что-то случилось… - я подхватила длинный подол и бросилась на крик, не понимая, что могло стрястись в наше недолгое отсутствие.

Оказалось, кричала Фиона. Обнаружилась возле конюшни. Стояла на коленях над Дином. Молодой мужчина лежал, раскинув руки. Глаза были открыты, но каждый вдох давался с трудом.

- Что произошло?! – я плюхнулась рядом.

- Лошадь взбесилась, леди! Копытом ударила в грудь! – вскричала она, вытирая слезы. - Джефри за доктором поехал! Мы хотели Дина в повозку положить. Но не смогли поднять. Он тяжелый. Ох, вдруг не успеет Джефри…

- Успеет, - отрезала я, а самой стало ох как не по себе.

Выглядел Дин плохо. Грудная клетка тяжело вздымалась. Каждый вздох давался, как последний. Я положила ладонь ему на грудь и обреченно покачала головой, понимая, что Валентайн не успеет привести доктора. Помощь требовалась экстренная. А тут пока туда, пока обратно. Еще и застать его на месте надо.

- Это пневмоторакс. Думаю, сломанное ребро повредило легкое.

- Пневмо… что? – не поняла Фиона.

Елена Борисовна тоже озадачилась.

- Что за странные выводы, Доронина?

- В правом легком скопился воздух. Нужно… - я запнулась, ибо пришедшая в голову идея была безумной. Но Дин умирал, так? Не умывать же руки. – Мне нужна игла. Большая игла. Или очень тонкий нож. А еще трубка. Вроде тех, что для напитков используют.

- Есть серебряная, - пробормотала Фиона. – Золотых нет.

- Любая. А еще… Алкоголь. Крепкий. И желательно прозрачный. Без добавок. И чистая ткань. Ну же, Фиона, несите, что перечислила!

Та охнула, но вскочила и побежала выполнять.

- Ты что за дурость задумала, Доронина? – Елена Борисовна суетилась рядом. В буквальном смысле кружилась на месте.

- Может, и дурость, - не стала спорить я. – Но до приезда доктора Дин не доживет. Нужно, чтобы он дышал нормально.

- Но ты же не врач. Сериалов медицинских насмотрелась?!

- Нет, я их никогда не смотрела. Там почти всё чушь собачья… Ой, прости. Не стоило про собак.

- Доронина! Ты понятия не имеешь, что с парнем творится! Иголки втыкать собралась?!

- Вообще-то имею. В теории. А еще видела пару раз. Ну, как настоящие врачи такое делают.

- Где видела?!

- В больнице. Я там практику проходила. Там и… в морге. Но второй сейчас не к месту. Очень на это надеюсь.

- За-за-зачем пра-практику? – собака попятилась, окончательно запутавшись.

- Ну… Я когда-то в медицинском университете училась, - призналась я, ощупывая грудную клетку Дина. – В прошло жизни. Точнее, в позапрошлой. Почти три года проучилась. Ушла в конце третьего курса. Муж настоял…

Ответа не последовало. Собака переваривала новость. Но это было к лучшему. Я закрыла глаза, стараясь в деталях вспомнить и страницу в учебнике с нужным текстом, и действия врача в больнице. На память я никогда не жаловалась. А еще славилась дотошностью. Не случайно училась хорошо, легко сдавала зачеты с экзаменами. И всё же знать, как сделать, и выполнить самой – вещи разные.