- Тебя выпрут отсюда за такие дела!

- Не выпрут.

Лан принялся тереть ладонью лицо. Видно было, что продолжать разговор ему не хочется. Но Джара отчего-то завелась.

- Ты что, думаешь ты такой особенный? Думаешь тебе все можно?

- Можно, - жестко сказал он. – Мне – можно.

Поднялся на ноги и, шатаясь, пошел к двери.

- Ему сон приснился, - сказал Хаген.

Лан остановился на секунду, замер, но так и не обернулся. Потом что-то зло буркнул под нос и вышел, хлопнув дверью.

- Ага, сон ему приснился страшный, - фыркнула Ина. – Он что, маленький что ли? Соле, у вас в Илитрии все такие неженки?

Я покачала головой. Ина не понимала, ей такие сны не снились. Но ведь Лану приснился не горящий Салотто, он видел такое много раз. Это что-то другое, личное. Личное предупреждение. Что-то страшное.

- Откуда ты знаешь, Хаген, - спросила Джара.

А вот Джара понимала, в ее голосе слышна тревога.

- Он стонал во сне, говорил что-то… Потом проснулся, долго сидел на кровати…

- Говорил? Что говорил?

- Я не понял, - сказал Хаген.

Мне вдруг стало страшно жалко Лана, я видела, как ему не легко… я знала, что такое видеть страшные сны, я сама просыпалась в холодном поту и с трясущимися руками… Так захотелось поддержать. Поговорить. Я выскочила в коридор следом за ним, и только потом поняла, что босиком и в тоненькой кофте, в которой сплю. А в коридоре такой холод, почти как на улице, но возвращаться и одеваться уже поздно.

Лана я догнала уже почти у выхода.

- Лан! – крикнула я. – Подожди. Лан!

Он резко обернулся.

- Иди ты нахрен, Соле! Не лезь.

Я растерялась.

* * *

Море было тихим, прозрачным. Рыбы плыли у нас под ногами.

Помню, когда, приехав в Бер-Сухт, увидела рыб в море – была так поражена. В гавани Салотто рыбы не было. Совсем. Там море было другим - нежным и ласковым, так бережно охраняемым от штормов и хищников. Солнечные блики скользили по волнам…

Но там, я вдруг поняла это со всей отчетливостью, - море было мертвым. Вся рыба в Салотто - привозная, так было всегда и все привыкли. В море ничего не было. Белый ровный песочек, голубая вода… Не было даже водорослей, днища кораблей в порту не обрастали ракушками, а те, что обросли в дальних морях – очищались в Салотто за пару недель. Море было стерильно, словно теплая домашняя ванна. Прекрасно, безопасно и абсолютно стерильно.

В Бер-Сухте не только рыбы, тут вечно голодные алые кораблики скользили по волнам, словно сухие листочки. Здесь встречались даже белые тени, лишающие памяти. Тени я сама не видела, но говорят…

Здесь, в Бер-Сухте, море было другим, не таким, как дома. Диким. Страшным. И все же живым. Я долго не могла привыкнуть. Сначала пугалась, не решалась даже близко к воде подходить, потом…

Ко всему привыкаешь.

Наверно, я готова смириться со многим, когда Лан рядом.

Мы сидели на каменном валу. Лан держал меня за руку.

- Не обижайся, Соле, прости меня, – говорил он.

Он внезапно, за один день, вдруг очень повзрослел, изменился, хоть и уверял, что все хорошо. Но что-то было. Сны? Лан упорно отказывался рассказывать о том, что приснилось.

- Я не обижаюсь.

Он нащупал пальцами мое кольцо, немного покрутил, кольцо сидело свободно.

- Ты когда-нибудь снимала его, Соле?

Я замялась.

- Н-нет… ну, как-то разок немного снимала… но я ничего не делала, я просто так…

Лан усмехнулся.

Потом взял кольцо, легко стащил с моего пальца. Я вскрикнула.

- Лан! Ты что!

- Не бойся, - сказал он. – Никто не придет.

- Зачем?!

У меня колотилось сердце. Я хорошо помнила, как это закончилось в прошлый раз, сколько меня мучили… я не хотела снова. Но хуже всего - я не понимала, чего он хочет.