К Наташе подошла женщина. Ее никто не знал.

– Это вам, – сказала она и протянула записку. – Ваш муж написал это перед смертью. В какой-то момент он пришел в себя, совсем ненадолго.

Наташа глянула в записку и отдала ее сыну.

– Что там? – спросила Рита.

– Не знаю. Каракули.

– Это не каракули, – поправил мальчик, – это пароль нашего компьютера и коды доступа.

– Кому теперь все это нужно?.. – сказала Наташа и зарыдала. Рита прижала ее к себе.

– Ну-ну, подружка. Ты еще так молода, красива, потерпи, твой принц придет за тобой.

– Каждую ночь приходит, чтобы убить. Какая же он сволочь!

– Ты о Борисе? Нет, он прийти не может, его так хорошо отделали, что он где-нибудь в канаве кровью харкает.

– Дохаркался. Разложил меня на земле и трахнул как последнюю шлюху. Он меня ненавидит, всего лишил. Но сына я ему не отдам. Получит его только после моих похорон.

– Мама, что значит «трахнул»? Он тебя бил?

– А ты не подслушивай, это взрослый разговор. Павлик выдернул руку и ушел вперед.

– Я подстерегу его и убью. Хватит! Выдохлась.

– Тебя взяли на мушку. – Рита кивнула на машину, стоящую в стороне. – Менты или бандиты, сейчас не разберешь.

– Что им от меня надо?

– Иди-ка ты в прокуратуру, Наталья. Пусть они разбираются, я не сыщик.

– Один уже приезжал, пошастал по дому и свалил. Им все до лампочки, сама справлюсь.

– Уехать тебе надо. Алешку не вернешь. Здесь тебя ничего не держит, не рискуй сыном.

– Уеду, если успею.

– Дура. А сына улица воспитывать будет? Забудь о себе.

К женщинам подъехала машина Олега.

Генеральный директор крупной строительной фирмы, другими словами – застройщик, принимал следователя в своем кабинете. Вербицкий вел себя очень скромно, ну пай-мальчик, а не работник прокуратуры.

– Какие взаиморасчеты у вас с Алексеем Горбуновым? – вежливо задал он очередной вопрос.

– О каких взаиморасчетах может идти речь? Мы выслали ему половину гонорара после получения чертежей. Там не хватает четырех главных листов. Он парень неплохой, но слишком осторожный. Похоже, кто-то его накрыл по-крупному. Мы шли на компромиссы. Вы понимаете, что такое водоснабжение и канализация? Нет? Ну и правильно. Без этих чертежей проект не стоит и гроша.

– А как к вам попали чертежи?

– Их привез шофер с места аварии, нашел портфель в кустах и привез. Там не хватает четырех листов.

– Заместитель Алексея Олег что-то смыслит?

– Пешка, секретарша в брюках.

– Какова сумма сделки?

– Коммерческая тайна. Но на эти деньги фирма могла бы жить много лет ничего не делая.

– Напрашивается вывод – вы были заинтересованным лицом.

– И до сих пор остаюсь им. Чертежи существуют. Как только они окажутся в моих руках, готов выплатить остаток гонорара. Только прошу вас, Илья Алексеич, не делать из меня гангстера. Времена беспредела остались позади, я вкладываю в город больше денег, чем дает правительство на развитие региона. Мы работаем «по белому», и я ничего не скрываю, не утаиваю. Все открыто. Можете легко в этом убедиться.

Шофера нашли повешенным в собственной квартире. Криминалист доложил:

– Он не вешался. Табуретка стояла на столе. Петля – на крюке от люстры. Если все суммировать, то стол, табуретка и рост покойника не соответствуют высоте петли. Он до нее не дотянулся бы.

– Парня впихнули в уздечку.

– Анализ крови покажет. Скорее всего, он находился в бессознательном состоянии. Следов насилия нет. Пришла шлюха, подсыпала клофелин и ушла. Потом пришел специалист и довел дело до разумного конца.

Вербицкий повернулся к Власову:

– Иди-ка, Коля, опроси соседей. Тут много лиц торчало в окнах, когда мы приехали. Кто-то что-то видел наверняка. Я же говорил – свидетелей нам не оставляют.