Я притащила из хижины мёд и отправилась добывать хотя бы какую-то ткань, чтобы устроить пикник, раз нет стола.

Невероятно волнуясь, я влезла в шалаш, служивший складом. Если меня застукают, то могут подумать, что я воровка. Лишь бы не побили или не убили. Разбойники, они такие, народ горячий.

Меня же никто, кроме Робина и Маленького Джона, близко не знает. Я густо покраснела, вспомнив, как меня близко узнавал Робин.

Я лазала по тюкам, пытаясь рассмотреть награбленное. Как же низко я пала, что это не вызывало во мне праведного негодования. Еле-еле я отыскала тарелки, правда, серебряные. Понятия не имею, как Робин отнесётся к предложению есть как аристократ. Может быть, не захочет вспоминать прошлое.

– Том, где ты, чёрт бы тебя побрал, – раскричался на весь лес Робин Гуд.

– Я здесь, ваше величество, – высунула я нос из склада-шалаша.

– Какое я тебе величество? Уши оборву! – грозно говорит Робин, а у самого глаза смеются. Ох, и несерьёзный попался предводитель вольного лесного братства.

– Ну, как же, король Шервудского леса, принц воров, – заулыбалась я на все тридцать два зуба, приближающемуся ко мне Робину.

– Слушай, Эмма, – прошептал он, – ты говори, да не заговаривайся.

– Послушаешь меня, слава о тебе прогремит в веках, – также тихо ответила ему я.

– Тебе-то откуда знать? – со скепсисом посмотрел на меня Робин.

– В некотором роде я предсказательница, – засмеялась я тихонько, чтобы мой смех не услышали просыпающиеся разбойники. – Я завтрак приготовила.

– А здесь что ты делала? – он даже не разозлился, что я влезла сюда.

– Искала скатерть, чтобы постелить на траве и поесть. Робин, я хочу сколотить стол и лавки, чтобы есть по-человечески. Я и тарелки нашла, – показываю я на стопку тарелок из серебра.

Робин сжал челюсти и больше ничего не выдало его волнения.

– Я скажу парням, и они сделают. Пошли, попробуем, что ты приготовила.

Мы отправляемся к костру. Робин взял у меня тарелки, но я вырвала их и понесла сама.

– Эмма, ты чего?

– Многим своим парням помогаешь таскать вещи? – он мотает головой, словно я спросила что-то неприличное. – Вот и мне не помогай. Я же вольный стрелок Том из Кента.

– Ну-ну, – усмехнулся Робин и добавил громче. – Том, пошевеливайся, мне тебя что, до второго пришествия Христа ждать?

Маленький Джон посмотрел на нас из другого конца лагеря, но что он хотел увидеть, для меня осталось загадкой.

Я рассадила мужчин и подала каждому тарелку с тремя небольшими мягкими лепёшками, политыми мёдом, и стакан с клареей.

Обычно они не завтракали, а ждали обеда. А тут нарушение устоявшейся традиции. Попробовав моё угощение, парни облизали пальцы в буквальном и переносном смысле.

– Том, что у нас будет на обед? – полюбопытствовал Долговязый Вилли, названный так за низкий рост.

– Мне сложно приготовить что-то вкусное, так как нет самого простого.

– Чего? – спрашивают они хором.

– Да, Том, чего тебе не хватает? – спрашивает Робин таким тоном, что я подозреваю, что вопрос задан не о продуктах.

– Мне нужно мясо, овощи, яйца и молоко, – перечислила я.

– Мясо – самое простое, – сказал Маленький Джон, – подстрелим оленя.

Я пожала плечами. Мне, в принципе всё равно, кого они подстрелят. Хоть антилопу, лишь бы у меня было мясо.

– Яйца, молоко, овощи можно украсть у йоменов, – предложил Долговязый Вилли.

Вот это предложение мне не понравилось. Крестьяне и так голодают под тяжестью двойных налогов, так их ещё и обкрадывать. Грабить, что ли, больше некого?

– Я против того, чтобы грабить бедных крестьян, – решительно заявила я.

Как хорошо, что они ничего не знают о социализме и коммунизме, а то бы сразу клеймо поставили. В западных странах жить заклеймённым ох как сложно.